Северное оленеводство – исторически сложившийся способ жизнеобеспечения коренных малочисленных народов РФ, локализованных на сухопутной территории Арктической зоны РФ (КМН) или по-другому традиционная хозяйственная деятельность (ТХД). Северное оленеводство не имеет четкого правового статуса в российском законодательстве, что влечет за собой неопределенность экономического поведения и отношений (институциональная запутанность). Северный олень полудикое животное, которое может существовать только в естественных для него природных условиях. Его уникальные биологические качества позволяют ему выживать в экстремальных условиях Арктики и давать жизнь другим видам. Управлять стадами северных оленей могут только сообщества приспособленные к природно-географическим условиям Арктики, способные жить в естественных природных условиях - в лесу и тундре. К таковым относятся семейно-родовые хозяйства КМН, имеющие специальные навыки (традиционные знания) и способные вести кочевой (полукочевой) образ жизни (традиционный образ жизни, ТОЖ) совместно с оленьим стадом. Управление сообществами оленеводов происходит через общины, муниципальные советы КМН, представителей органов власти и местного самоуправления, преимущественно выходцев из среды КМН. Такое институциональное устройство приводит к консервации устаревших форм ТОЖ. Традиционная хозяйственная деятельность КМН, вступая во взаимоотношения с организациями, населением городов и поселков, становится экономической деятельностью. Взаимодействие субъектов экономики регулируется национальным законодательством. В настоящее время сообщества КМН не в полной мере интегрированы в российское правовое поле и рыночно-ориентированные экономические процессы. Интеграция должна происходить с учетом особенностей традиционного уклада жизни КМН. В статье даны рекомендации по формированию новой модели институционального устройства северного оленеводства в России способствующей, с одной стороны, эффективной интеграции КМН в контекст рыночной экономики, с другой стороны - соответствующей целям устойчивого развития Арктики, решающей проблему рационального использования оленьих пастбищ.

Арктика, северное оленеводство, коренные малочисленные народы, традиционный образ жизни, семейно-родовое хозяйство, модель организации оленеводства.

Reindeer husbandry is a historically established way of life support for the indigenous peoples of the Russian Federation, localized in the land territory of the Arctic zone of the Russian Federation, or in another way, traditional economic activity. Reindeer husbandry does not have a clear legal status in Russian legislation, which entails uncertainty in economic behavior and relations (institutional confusion). The reindeer is a semi-wild animal that can only exist in its natural environment. Its unique biological qualities allow it to survive in the extreme conditions of the Arctic and give life to other species. Reindeer herds can be managed only by communities that are adapted to the natural and geographical conditions of the Arctic and able to live in natural conditions - in the forest and tundra. These include family-clan farms of the indigenous peoples who have special skills (traditional knowledge) and are able to lead a nomadic (semi-nomadic) life (traditional way of life) together with a reindeer herd. Reindeer herding communities are managed through communes, municipal councils of the indigenous peoples, representatives of authorities and local self-government, mainly from among the indigenous peoples. Such an institutional system leads to the conservation of outdated forms of the traditional way of life. The traditional economic activity of the indigenous peoples, entering into relationships with organizations and the population of cities and villages, becomes an economic activity. The interaction of economic entities is regulated by national legislation. At present, communities of the indigenous peoples are not fully integrated into the Russian legal field and market-oriented economic processes. Integration should take place taking into account the peculiarities of the traditional way of life of the indigenous peoples. The article gives recommendations on the formation of a new model of the institutional system of reindeer husbandry in Russia, which, on the one hand, contributes to the effective integration of the indigenous peoples into the context of a market economy, and, on the other hand, corresponds to the goals of sustainable development of the Arctic, solving the problem of rational use of pastures.

Arctic, reindeer husbandry, indigenous peoples, traditional way of life, family-clan farm, model of reindeer husbandry organization.

Введение

Северное оленеводство – неотъемлемая часть жизни и национальной культуры северных народностей, продукт длительного исторического развития в особых экологических условиях [1]. Проблемам и перспективам развития оленеводства, изучению северного оленя и связанных с ним народностей ежегодно посвящается десятки научных статей. Прослеживается увеличение региональных исследований в сфере оленеводства [2, 3, 4]. В тоже время наблюдается недостаток исследований посвященных экономике и организации оленеводства в рыночных условиях. Необходимость таких исследований вызвана естественными процессами трансформации оленеводства в связи с переходом от плановой экономики к рыночным отношениям [5]. Процесс перехода затянулся уже на 30 лет, но эффективных моделей организации оленеводства в рыночных условиях не выработано [6, 7]. Интерес представляют исследования сущностного содержания северного оленеводства с позиций выявления его эколого-экономических основ и бытия КМН, поскольку, как представляется, именно не учет культурных паттернов и основ жизнедеятельности коренного населения является причиной институциональной задержки. Исследование проводилось с целью выработки рекомендаций по формированию государственной политики управления и регулирования в сфере традиционного образа жизни и хозяйствования КМН.

Материалы и методика

В работе использованы результаты теоретических и эмпирических исследований в экономике, социологии, психологии и культуре оленеводства, в частности, исследования этносоциальных особенностей коренных народов и влиянии их на поведение сообществ КМН.

Исследование базируется на представлении северного оленеводства как уникальной экосистемы, ядро которой формирует триада бинаров «оленьи пастбища и природные ландшафты Севера» – «северный олень и оленьи стада» – «семейно-родовые хозяйства и их объединения» [8].

Проблемы рыночной трансформации институциональных основ оленеводства рассмотрены с позиций экономических факторов производства. Факторы производства, распределение затрат и стоимости между этими факторами впервые сформулированы в классической экономической теории Адама Смита и его последователей [9]. Факторы производства или ресурсы — это то, что используется в производственном процессе для производства продукции, товаров работ и услуг. Существует три основных ресурса или фактора производства: земля, труд, капитал. Для производства товаров (работ, услуг) одновременно требуются все три фактора в различном сочетании. В первой половине 20-го века предпринимательство (предпринимательские способности) включили в качестве четвертого фактора производства [10].

Земля представляет собой все природные ресурсы, такие как древесина, металлы и т.д., используемые при производстве товара. Труд включает в себя работу, которую выполняют рабочие и служащие, за исключением предпринимателя.  Капитал состоит из всех инструментов, механизмов, других объектов, используемых для производства товара или услуги. Предпринимательство — это человек, который берет на себя все риски и выгоды, связанные с бизнесом, и пытается извлечь прибыль, комбинируя другие факторы производства (технологии и инновации).

Поскольку в статье рассматривается традиционный вид хозяйственной деятельности КМН следует отметить, что «культурное наследие» также можно отнести к основным фактором производства [11]. Культурное наследие в экономике — это знания, методы и процессы, которые постепенно переходят от предыдущих поколений, т.е. не только труд создает все богатства, но и накопленное культурное наследие является источником процветания. Культурные ценности как нематериальные объекты трудно поддаются объективному измерению.

Северному оленеводству, в том числе традиционному оленеводству, как экономической деятельности, также присущи все факторы производства. Земля представлена оленьими пастбищами, капитал – это олень и оленье стадо, труд олицетворяет оленевод и оленеводческое хозяйство, предпринимательские способности выражены в традиционных знаниях и культуре.

Рыночно ориентированный тип экономики государства предполагает многообразие форм собственности, свободное предпринимательство, ценообразование и договорные отношения при минимальном государственном регулировании, что позволяет участникам рынка формировать различные позитивные и негативные модели поведения.

Результаты и обсуждение

Правовое регулирование в сфере традиционной хозяйственной деятельности в настоящее время нельзя признать эффективным [12]. Несовершенство российского законодательства и нормативных правовых актов отражается на экономической деятельности КМНС.

Отрасль экономики (вид экономической деятельности) в стандартном понимании представляет собой совокупность предприятий, производящих идентичные или схожие товары [13]. Но если те же товары производит не предприятие или предприниматель, имеющие соответствующую государственную регистрацию, а лицо или группа физических лиц, не имеющая предпринимательского статуса, то эта деятельность может называться личным подсобных хозяйством (ЛПХ). Однако ЛПХ должно быть официально связано с землей¹. Если же такой связи нет, что характерно для большой части оленеводческих хозяйств [14], то можно применить используемый в статистике термин «хозяйства населения», под которым понимается отдельные хозяйственные единицы, осуществляющие натуральное производство и переработку сельскохозяйственной продукции, личным трудом гражданина и членов его семьи в целях удовлетворения личных потребностей в продуктах [15]. Связь с земельными ресурсами (пастбищами) остается, но она может быть не основана на владении, распоряжении или пользовании. Кочевое оленеводство входит в перечень видов традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов РФ². Таким образом северное оленеводство, осуществляемое посредством сезонных перекочевок, является традиционной хозяйственной деятельностью КМН, а в случае государственной регистрации в качестве предпринимателя или организации становится экономической деятельностью в составе отрасли. Таким образом можно выделить организованное и не организованное северное оленеводство. При этом задача государства, в целях повышения эффективности производства, обеспечения полной занятости и рационального использования земель, заключается в повышении уровня организованности процессов, связанных с производством сельскохозяйственной продукции³.

Об уровне организованности северного оленеводства в арктических регионах и организационно-правовой структуре оленеводческих комплексов можно судить по количеству поголовья северных оленей в хозяйствах различных категорий (табл. 1).

Таблица 1*. Показатели поголовья северных оленей в хозяйствах различных категорий

* Примечание: составлено автором на основе [16].

Наибольшее количество оленей в хозяйствах населения, в общем количестве поголовья, и соответственно самый низкий уровень организованности оленеводства в Ямало-Ненецком автономном округе — 68%, Наименьшее количество оленей в хозяйствах населения в Красноярском крае, менее 1%.

Формальное отнесение отрасли или вида деятельности к экономическому осуществляется на основании Общероссийского классификатора видов экономической деятельности⁴. Раздел А «Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство», подкласс «Животноводство», группа «Разведение прочих животных» включает в себя вид экономической деятельности «Разведение домашних северных оленей» (код 01.49.41).

Закон ЯНАО «Об оленеводстве в Ямало-Ненецком автономном округе»⁵, как и ряд других законов субъектов РФ об оленеводстве, устанавливает, что оленеводство — это деятельность по разведению, содержанию и использованию домашних северных оленей. Вместе с тем, Закон ХМАО — Югры «О развитии северного оленеводства в Ханты-Мансийском автономном округе — Югре»⁶ определяет, северное оленеводство как вид традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов, направленной на разведение и использование домашних и диких оленей. Аналогично данному закону, проект федерального закона «О северном оленеводстве» № 220824-3 от 16.01.2009 г. также предусматривал, что северное оленеводство – это традиционно сложившееся разведение и хозяйственное использование домашних и диких северных оленей путем организации кочевого и полукочевого их выпаса на естественных оленьих пастбищах. Таким образом рядом правовых документов предусматривается специфичность технологий выпаса и возможность разведения и использования диких оленей хозяйствами КМН кочевым и полукочевым способом.

В тундровой и лесотундровой зоне используется преимущественно стадный выпас оленей [17]. Стадный выпас основан на стадном инстинкте северных оленей, заключающийся в едином движении и взаимосвязанности животных при преодолении пространств, особенно в момент опасности. Пастухи ведут наблюдение за стадом и вместе с ним передвигаются от пастбища к пастбищу (кочуют). Фактически олень мигрирует в соответствии с сезонами от летних пастбищ к зимним и от зимних к летним, а оленевод следует за ним, используя стадный инстинкт управляет движением. В ходе движения по сезонным пастбищам оленевод, для повышения сохранности стада, осуществляет уход за животными, способствует отелу, осуществляет элементы селекции при выбраковке и гоне. Однако, как только оленевод перестает пасти стадо или происходят неблагоприятные природные катаклизмы, бескормица, олени разбегаются, мигрируют и пасутся самостоятельно небольшими группами.

В лесных и таежных районах используется вольный, полувольный или вольно-лагерный способ выпаса. При таком способе олени большей частью выпасаются свободно. Пастухи собирают оленей в стада изредка для перегонов, учета, убоя, однако при этом наблюдается высокая степень одичания оленей.

Возникает вопрос: можно ли в полном смысле слова считать северного оленя, выпасаемого хозяйствами КМН, домашним? Северный олень может существовать только в естественных для него природных условиях, ему нужны определенные климатические условия, движение и естественные корма пастбищ [18]. Северный олень не считается прирученным животным, легко общается с дикими оленями и может покинуть свое стадо. Увод оленей из организованных стад дикими – распространенное явление в оленеводческих хозяйствах [19].

За десятилетия селекции, особенно в советский период, сформировались различные породы северных оленей, в т.ч. ненецкая, чукотская, эвенкская и эвенкийская [20], что, несомненно, отличает их от диких оленей. При этом внутри пород, в результате продолжительного воздействия географических и экологических факторов, сформировались различные экотипы.

Домашними могут считаться олени находящиеся на мелко-стадном или изгородном содержании, преимущественно пасущиеся вблизи жилищ оленеводов и имеющие с людьми более тесные контакты. К примеру, Авка — ручной олень, выращенный возле чума. В целях идентификация оленя, его принадлежности к хозяйству производится клеймирование, биркование или чипирование, которые также используются в ветеринарной работе.

Таким образом, северного оленя в лучшем случае можно признать полудомашним или скорее полудиким животным, влияние на особенности экстерьера и поведения которого оказала, в том числе и народная селекция. Возможно, северный олень обладает достаточными качествами для дальнейшего одомашнивания, но вместе с тем и традиционный образ жизни тоже может трансформироваться и не быть связан с длительными и дальними кочевьями.

Рассматривая более глубоко отношения между оленем и оленеводом северное оленеводство раскрывается как симбиоз (близкое сообщество живых организмов, принадлежащих к разным биологическим видам) человека и оленя, в котором каждый получает то, что ему необходимо. Олень выживает среди хищников, имеет защиту от болезней и других опасностей, человек получает все необходимое для жизни в условиях Севера [21]. Излишки полученной оленеводческой продукции участвуют в обороте и формируют экономику коренных народов.

В научной литературе под экономикой коренных народов понимают хозяйственную деятельность, которая связана с сохранением идентичности коренных сообществ [22]. Она характеризуется территорией проживания, видом деятельности (охота, рыболовство, оленеводство и т.д.), социальным устройством общества, традиционными знаниями и культурой. Развитие рыночных отношений рассматривается как угроза для КМН, поскольку сокращаются территории для ведения традиционной хозяйственной деятельности, происходит загрязнение окружающей среды, трансформации традиционных ценностей и культуры. Большое влияние на жизнедеятельность коренных народов в целом и на их экономику в частности оказывает выбранная государством политика.

Традиционная и экономическая составляющая оленеводства взаимно переплетаются. Экономическая эффективность традиционного оленеводства основывается на бесплатных кормовых ресурсах, личном трудовом участии членов хозяйства, отсутствии трансакционных издержек, материально-бытовом минимализме традиционного уклада КМН. При этом возникают излишки, которые могут реализовываться, но могут и накапливаться (отдельные стада разрастаются до нескольких тысяч голов). Удаленность оленьих пастбищ ставит оленеводство в зависимость от рынков сбыта, повышает транспортные издержки. Суммируя изложенное очевидно, что северное оленеводство в полном смысле не является экономической отраслью, но при этом может встраиваться в экономические отношения, оставаясь традиционным видом хозяйственной деятельности КМН.

В соответствии с сущностью экономических факторов производства рассмотрено влияние каждого из них на основы институционального устройства северного оленеводства в рыночно ориентированном типе экономики государства, в контексте формирования модели организации оленеводства, соответствующей внутреннему состоянию хозяйств и внешним условиям рыночной экономики.

Первый фактор – земля (оленьи пастбища). Оленьи пастбища находятся в муниципальной (зона тундры) или федеральной собственности (земли лесного фонда). Распространена практика передачи оленьих пастбищ в аренду крупным организованным оленеводческим хозяйствам. Одновременно на них выпасаются олени личных хозяйств оленеводов, не имеющих юридического статуса, которым пастбища в распоряжение или пользование не передаются. Как указывалось выше они не являются частью отрасли оленеводства, а в соответствии с Федеральным законом «О развитии сельского хозяйства» такие хозяйства не являются сельскохозяйственными товаропроизводителями, в связи с чем не могут рассчитывать на государственную поддержку. Таким образом отсутствие юридического статуса и законно предоставленных в пользование пастбищ ставит личные хозяйства в неравное положение с организованными хозяйствами. Но, с другой стороны, пастбища эксплуатируются личными хозяйствами безвозмездно, что снижает себестоимость продукции.

Кормовые ресурсы оленьих пастбищ ограничены и трудно восстановимы. Их не регламентированное использование (перевыпас, не соблюдение маршрутов) приводит к деградации пастбищ. Данная проблема является частью феномена «трагедии общественной собственности» [23]. Северное оленеводство должно трансформироваться и адаптироваться под товарно-денежные отношения без ущерба для экосистемы. Обязанность по регулированию использования пастбищ лежит на органах управления. Состояние пастбищ в регионах, в которых их использование не регулируется, наиболее удручающее, что ведет к утрате оленеводства на значительных территориях. В этой связи рациональное использование пастбищ является главной задачей новой модели. Восстановление рационального использования возможно только при наличии ответственного пользователя. Соответственно необходимо обеспечить учет и управление оленьими пастбищами, научно обоснованное обследование и планирование состояния ресурсной базы.

Второй фактор – капитал (олень — оленье стадо). Оленье стадо для оленевода в экономическом понимании — это «банковская карточка». Излишек в стаде воспринимается как страховка в чрезвычайных обстоятельствах» [24]. Конкурентоспособность продукции оленеводства обеспечивают бесплатные корма, поскольку олень питается ресурсами общественных пастбищ и отсутствие затрат на их содержание, поскольку олени находятся в естественных природных условиях. Олень как средство производства учитывается в организациях в составе основных средств. Личные хозяйства не ведут юридически значимого учета. В лучшем случае их право на поголовье оленей фиксируется ветеринарной службой при проведении санитарно-эпидемиологических мероприятий. При этом принадлежность конкретного оленя к определенной семье фиксируется со слов оленевода. Известно, что ветеринарный учет не обеспечивает полного учета всего поголовья, но кроме того, на пастуха стада, предъявляющего оленей ветслужбе, могут записываться олени, принадлежащие иным лицам, не находящимся в составе данного хозяйства. Таким образом право собственности на оленей не разграничено. Кому фактически принадлежат олени в стаде знает только сам оленевод. Соответственно, не определено право собственности и на оленеводческую продукцию [7]. Поэтому при сдаче оленя на убой оленевод может быть как сельскохозяйственным товаропроизводителем, так и посредником. В таком случае размываются средства направляемые на государственную поддержку оленеводства, т.е. они перераспределяются на лиц, не участвующих в разведении оленей. Прозрачный учет прав собственности на оленепоголовье необходим для анализа и планирования рационального использования оленьих пастбищ, повышения производственной и экономической эффективности хозяйств. Следовательно, новая модель должна предусматривать повышение качества учета прав собственности на оленепоголовье.

Третий фактор – труд (оленевод – семейно-родовое хозяйств – объединения хозяйств). Культурная основа ТОЖ делает труд уникальным фактором северного оленеводства. По большому счету, ведению оленеводства нельзя научиться ни в школе, ни в колледже. Опыт и навыки оленеводства возникают и формируются только у детей оленеводов, проживающих в семье с родителями и непосредственно участвующих в ведении хозяйства. Кроме фигуры оленевода, в ведении оленеводства не меньшее значение имеет его семья: жена, дети, старшие родственники [25]. У каждого члена семьи есть свое место и роль в оленеводческом хозяйстве, таким образом оленеводческое хозяйство — это семейно-родовое хозяйство. Члены такого хозяйства, кроме совместной деятельности, связаны традиционным укладом, бытом, обрядами и культурными традициями, что по сути является основной социокультурной ценностью оленеводческого хозяйства и охраняется государством⁷. Подготовить такие трудовые ресурсы для сельскохозяйственной отрасли не возьмется ни одна образовательная организация. Во-первых, такая квалификация связана с уникальными традиционными знаниями оленеводов, во-вторых, со специфическим качеством жизни оленеводческой семьи, не отвечающим потребностям городского человека. Соответственно, сохранение, тиражирование и масштабирование оленеводства может производится только в рамках традиционной семьи и традиционного образа жизни. Также следует учитывать психологические и физиологические особенности КМН, позволяющие им жить в экстремальных условиях тундры. Таким образом у северного оленеводства, чтобы стать полноценной отраслью экономики, нет свободного рынка рабочей силы, оно ограничено воспроизводством трудовых ресурсов в традиционных семьях. Следовательно, сохранение оленеводства зависит от сохранения традиционной культуры КМН. Для этого, с одной стороны, необходимо обеспечить приток молодого населения в оленеводство, с другой – ограничить количество хозяйств, ведущих оленеводство. Последнее условие необходимо для согласования возможностей экосистемы пастбищ с количеством хозяйств, когда наличное оленепоголовье в каждой семье будет обеспечивать желаемый уровень жизни для молодого поколения КМН, но не наносить ущерб пастбищам. Таким образом, новая модель должна обеспечивать учет всех семейно-родовых хозяйств, их имущественный ценз и решение задачи формирования оптимального количества хозяйств на конкретных территориях исходя из ресурсного состояния пастбищ и приемлемого уровня жизни. Задача образовательных организаций в обеспечении оттока молодого населения КМН в иные отрасли народного хозяйства. Фактор труда формирует основную стоимость конечного продукта и состоит из затрат на обеспечение жизнедеятельности семьи оленевода [21]. В организованных оленеводческих хозяйствах отношения построены таким образом что оплату за труд получает оленевод, но по факту трудится всё семейно-родовое хозяйство. В новой модели данная проблема может быть решена отказом от использования наемного труда и сменой типа организованного хозяйства.

Три основных фактора производства создают экономический базис, на которой сформировалась идеологическая надстройка. Сегодня управление сообществами оленеводов происходит через общины, муниципальные советы КМН, представителей органов власти, выходцев из среды КМН. Стандартная стратегия, предлагаемая национальной интеллигенцией, состоит в сохранении традиций. В то же время, выдвигаются требования о повышении уровня и качества жизни, что невозможно, ни с экономической ни с психологической точки зрения при сохранении старых, отживших форм. Традиционная жизнь КМН состояла в постоянном выживании в условиях экстремальной природы и аналогичных сообществ. Теперь в этом нет острой необходимости, так как созданы новые возможности для другого качества жизни, но идеология сохранения процессов «как было» остается и в новых условиях. В результате попыток совместить несовместимое происходят когнитивные конфликты, отражающиеся в законодательстве и институтах управления. Развитие коренных народов должно соответствовать общему ходу эволюции, прошлые знания могут быть основой утверждения новых форм и институтов, не нацеленных на консервацию старых форм хозяйствования. Поэтому в новой модели следует предусматривать комплексные и межведомственные механизмы решения проблем традиционного образа жизни и традиционной хозяйственной деятельности, в рамках единого института управления развитием КМНС и традиционных отраслей [26].

Четвертый фактор – предпринимательство (традиционные знания). Полноценное развитие предпринимательства в сфере оленеводства не происходит по причине инвариантности традиционных технологий выпаса. Если бизнесу в результате каких-либо инноваций удастся заменить семью оленеводов на бригаду «гастарбайтеров», чум — на кибитку, поставить оленей в стоило и кормить искусственными кормами, тогда северное оленеводство точно может стать полноценной рыночной отраслью, но уже не будет этнообразующей сферой КМН. В настоящее время предпринимательство в оленеводстве является дополнительной функцией, которая может присутствовать в разной степени развитости в жизни семейно-родового хозяйства или отсутствовать вовсе. Появление рыночных механизмов эволюционно ведет к трансформации прежних социальных норм и размытию понятия «мера» в процессе природопользования [22]. Так условно можно разделить всех оленеводов на два сообщества, первое – выпасает оленей чтобы жить, второе – выпасает оленей чтобы ещё и получать доход. Разные модели традиционного образа жизни в оленеводстве отражают различную степень включенности членов семьи в предпринимательские процессы. Первое сообщество доминирует над вторым. Возможность предпринимательства зависит от поголовья оленей в хозяйстве и от численности семьи: так при стаде в 50 – 150 оленей возможности для реализации мясной продукции на сторону практически нет, так как она потребляется внутри хозяйства. В то же время порядка 10% хозяйств имеют более 1000 голов оленей. Уровень получаемого ими дохода позволяет отнести их ко второму сообществу. Таким образом, предпринимательская инициатива присуща традиционным хозяйствам, при этом психологические исследования показывают снижение интереса к предпринимательской деятельности и негативное отношение к предпринимателям в целом [27].

Большое значение имеет близость и емкость рынков сбыта. Семьи даже с относительно небольшим поголовьем могут реализовывать панты и рога оленя, но разнообразные факторы, влияющие на этот рынок не всегда благоприятны. Тем не менее жизнь хозяйства продолжается, поскольку основной источник жизнеобеспечения — производство (добыча) и потребление натуральной продукции. Если проанализировать развитие оленеводства по различным регионам, то выявляется что наибольшее развитие оно получило в регионах, где были созданы рынки сбыта или решены транспортные проблемы. Однако усилия по расширению рынков и индустриализации оленеводства должны быть увязаны с оленеёмкостью пастбищ.

Одной из проблем развития предпринимательства в оленеводстве остается институциональная запутанность, в частности отсутствие законодательно предусмотренного статуса предпринимателя у большинства семейно-родовых хозяйств, реализующих свою продукцию, при очевидной либеральности органов управления [7]. Отношения между государством и кочевыми народами складывались не однозначно в различные эпохи. Преимущества мобильных хозяйственных укладов позволяют им ускользать от государственного контроля [28]. В тоже время развитие технологий ускоряет процесс одомашнивания кочевников иерархическим социальным порядком оседлого государства.

Учитывая традиционный уклад жизни оленеводов в рамках семейно-родового хозяйства и необходимость его сохранения, наиболее соответствующим из возможных организационно-правовых форм является крестьянско-фермерское хозяйство (КФХ). Анализ достоинств и недостатков различных организационно-правовых форм в оленеводстве показал, что КФХ обеспечивает правовой статус, полную занятость, улучшает экономику, оптимизирует налоговые выплаты и трансакционные издержки, обеспечивает включение хозяйства во все механизмы господдержки и повышает качество учета поголовья и использования пастбищ. Объединение КФХ в сельскохозяйственные потребительские кооперативы, позволяет эффективно организовать оленеводческую деятельности на пастбищах, совместно управлять заготовкой оленеводческой продукции и материально-техническим снабжением (фактории).

Крестьянско-фермерский способ организации оленеводческого хозяйства применяется, в частности, в Красноярском крае, Ненецком автономном округе и Республике Коми, хотя по объему значительно уступает сельскохозяйственным организациям (см. табл. 1). Большое количество неорганизованных хозяйств (хозяйств населения) в Ямало-Ненецком автономном округе способствует превышению практически в два раза поголовья оленей над оленеёмкостью пастбищ. Данная ситуация дополнительно актуализирует необходимость разработки новой модели оленеводства КМН, соответствующей целям устойчивого развития Арктики и повышению уровня благосостояния семейно-родовых хозяйств [25].

Модернизация (техникаизация) ТХД увеличивает зависимость традиционной семьи от техники, энергоресурсов, запчастей, увеличивает материальные издержки, для покрытия которых наращивается стадо. Санкции и рост цен на технику и материалы ведут к ограничению возможностей дальнейшей модернизации для части оленеводческих хозяйств. Соответственно, можно ожидать увеличения разрывов между богатыми хозяйствами, которые смогут наращивать стадо и бедными хозяйствами, которые будут вынуждены возвращаться к традиционным формам выпаса или оставить оленеводство и перейти на оседлый образ жизни. При этом, возврат к традиционным технологиям будет снижать приток новых трудовых ресурсов, в частности молодежи, не склонной к традиционным способам труда в силу изменившихся культурных паттернов [29]. Необходимы новые механизмы поддержки семейно-родовых хозяйств, отказавшихся от ведения оленеводства и переходящих на оседлый образ жизни, на отношении к этому переходу как к экосистемной услуге.

Таким образом, северное оленеводство не обязательно является экономическим видом деятельности и не обязательно связано с предпринимательством. Индустриализация оленеводства происходила в советский период в совершено других политических и экономических условиях. Коллективизация, а затем советизация сельского хозяйства подразумевали научный подход, строгий учет и контроль за поголовьем оленей, использованием пастбищ, в том числе личного поголовья оленеводческих семей. Постсоветский период существенно изменил условия и возможности для ведения оленеводства: были удалены старые политико-экономические барьеры и ограничения, однако, проявились новые проблемы, присущие рыночной экономике. На сегодня советский тип оленеводческих хозяйств (использование наемного труда) остается доминирующим, при одновременном снижении их регулирующего функционала. Дополнительно появились частнокапиталистические оленеводческие хозяйства, также основанные на наемном труде. Появились некоммерческие формы организации оленеводства – общины КМН и сельскохозяйственные кооперативы, которые фактически стали посредниками между семейно-родовыми хозяйствами, государством и рынком. Тем не менее семейно-родовые оленеводческие хозяйства КМН остаются не в полной мере интегрированы в российское правовое поле, в том числе в части ведения предпринимательства и взаимоотношений с контрагентами и государством.

Заключение

Современный этап развития России нацелен на развитие демократического правового государства. Экологические и поведенческие основы северного оленеводства обуславливают необходимость интеграции КМН в российское правовое поле с учетом особенностей традиционного уклада жизни. Поэтому одной из актуальных задач повышения качества жизни КМН является разработка и внедрение новой модели институционального устройства северного оленеводства способствующей, с одной стороны, эффективной интеграции КМН в рыночную экономику, а с другой стороны – соответствующей целям устойчивого развития Арктики, в частности решающей проблему рационального использования пастбищ.

Анализ проблем северного оленеводства в современном социально-экономическом контексте с позиций экономических факторов производства позволил сформулировать основные черты новой модели организации оленеводства, способствующей целям повышения качества жизни и устойчивого развития Арктики:

1. Прозрачный учет и научно-обоснованное управление оленьими пастбищами: проведение ресурсно-экономических обследований оленьих пастбищ с целью дальнейшего межхозяйственного и внутрихозяйственного землеустройства в интересах семейно-родовых хозяйств с учетом экологических нормативов (оленеёмкости); юридически состоятельное предоставление хозяйством пастбищ в пользование; обеспечение учета использования пастбищ (маршруты и хозяйства); формирование системы управления пастбищами на единых нормах и правилах; усиление земельного контроля за использованием пастбищ.
2. Полный и достоверный учет всех семейно-родовых хозяйств и прав собственности на оленепоголовье.
3. Рыночная модель оленеводства, состоящая из крестьянско-фермерских хозяйств и сельскохозяйственных потребительских кооперативов, согласованная с ней единая система государственно-частного управления, учитывающая особенности традиционного образа жизни оленеводов.
4. Комплекс мер социальной поддержки для семейно-родовых хозяйств, отказавшихся от ведения оленеводства и переходящих на оседлый образ жизни, основанный на отношении к этому переходу как к экосистемной услуге.

_____

¹ Федеральный закон от 07.07.2003 N 112-ФЗ «О личном подсобном хозяйстве».
² Распоряжение Правительства РФ от 8 мая 2009 г. № 631-р «Об утверждении перечня мест традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов РФ и перечня видов их традиционной хозяйственной деятельности».
³ Федеральный закон от 29.12.2006 N 264-ФЗ «О развитии сельского хозяйства».
⁴ «ОК 029-2014 (КДЕС Ред. 2). Общероссийский классификатор видов экономической деятельности» (утв. Приказом Росстандарта от 31.01.2014 N 14-ст) (ред. от 21.06.2022)
⁵ Закон ЯНАО от 06.06.2016 N 34-ЗАО «Об оленеводстве в Ямало-Ненецком автономном округе»
⁶ Закон ХМАО — Югры от 07.07.2004 N 44-оз «О развитии северного оленеводства в Ханты-Мансийском автономном округе — Югре»
⁷ П.1, ст.69 Конституции Российской Федерации.

Литература.

1. Помишин С. Б. Происхождение оленеводства и доместикация северного оленя //М.: Изд-во «Наука. – 1990.
2. Тарасов, М. Е. Особенности ведения Северного домашнего оленеводства в Республике Саха (Якутия) и его значения в народном хозяйстве / М. Е. Тарасов, О. М. Валь, О. М. Тарасова — Сивцева // Вестник АГАТУ. – 2021. – № 3(3). – С. 100-108. – EDN JLQPCC.
3. Женихов, В. В. Поддержка коренных малочисленных народов Севера и оленеводства в Мурманской области как традиционного вида хозяйственной деятельности кольских саамов / В. В. Женихов // Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. – 2021. – № 4(68). – EDN MLWLCM.
4. Михайлова, К. И. Проблемы предпринимательства, осуществляемого представителями коренных малочисленных народов Севера, в Магаданской области / К. И. Михайлова // Научные достижения высшей школы 2021 : сборник статей Международного научно-исследовательского конкурса, Петрозаводск, 18 октября 2021 года. – Петрозаводск: Международный центр научного партнерства «Новая Наука», 2021. – С. 324-332. – EDN MKQMIZ.
5. Южаков А. А., Деттер Г. Ф. Трансформация оленеводства Арктики в условиях рыночной экономики (на примере Ямала) //Арктика: экология и экономика. – 2020. – №. 4. – С. 40.
6. Пилясов А.Н., Кибенко В.А. Феномен предпринимательства в оленеводстве Ямало-Ненецкого автономного округа: оценка ситуации, парадоксы и противоречия, выбор будущего //Арктика: экология и экономика. – 2020. – № 1. – С. 122-137.
7. Деттер, Г. Ф. Влияние институциональных особенностей северного оленеводства Ямала на формирование проблем, противоречий и вызовов для управления и социума / Г. Ф. Деттер // Научный вестник Ямало-Ненецкого автономного округа. – 2021. – № 2(111). – С. 6-26. – DOI 10.26110/ARCTIC.2021.111.2.001.
8. Деттер Г.Ф. Стратегии северного оленеводства Гыдана и Ямала: от сохранения к устойчивому, технологическому развитию. Научный вестник Ямало-Ненецкого автономного округа. 2019. №1. С.12-20.
9. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. — М.: Эксмо, 2016.
10. Большой экономический словарь. Параметры доступа: ФАКТОРЫ ПРОИЗВОДСТВА (slovaronline.com). Дата обращения: 01.09.2022 г.
11. Луховская О. К. Культурный потенциал как социально-экономический ресурс национального хозяйства // Социально-экономические явления и процессы. 2010. №1.
12. Филант, К. Г. Особенности правового регулирования Северного оленеводства / К. Г. Филант // Научный вестник Ямало-Ненецкого автономного округа. – 2017. – № 4(97). – С. 17-27. – EDN XNBLAT.
13. Большой экономический словарь. Параметры доступа: ОТРАСЛЬ (slovaronline.com). Дата обращения: 01.09.2022 г.
14. Калинин, Н. И. Земельные права коренных малочисленных народов / Н. И. Калинин // Имущественные отношения в Российской Федерации. – 2011. – № 2(113). – С. 70-75. – EDN NDBAST.
15. Федоров, В. Г. Экономика хозяйств населения / В. Г. Федоров // Вестник Чебоксарского кооперативного института. – 2009. – № 1(3). – С. 258-264. – EDN RBETQH.
16. Росстат. Итоги всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года. Параметры доступа: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/VSHP%202016_T5_k1_web.pdf. Дата обращения 01.09.2022 г.
17. Друри И. В. Оленеводство, Сельхозгиз //М.—Л. – 1955.
18. Бороздин Э. и др. Северное оленеводство. – 1979.
19. Давыдова Е. А., Давыдов В. Н. Проблема доместикации северного оленя на Чукотке по материалам ВГ Богораза (к 150-летию со дня рождения) //Научное мнение. – 2015. – №. 11-4. – С. 22-28.
20. Южаков, А. А. Породный состав и проблемы селекции домашних северных оленей / А. А. Южаков // Генетика и разведение животных. – 2018. – № 1. – С. 96-101. – DOI 10.31043/2410-2733-2018-1-96-101. – EDN UTPBWM.
21. Деттер, Г. Ф. Экономика Северного оленеводства Ямала: проблемы и возможности / Г. Ф. Деттер // Научный вестник Ямало-Ненецкого автономного округа. – 2017. – № 4(97). – С. 4-16. – EDN ORXQQN.
22. Сойли Н. Х. и др. Экономика коренных народов в арктических регионах: традиции и трансформации (на примере России, Финляндии, США) //Экономическая социология. – 2022. – Т. 23. – №. 3. – С. 11-41.
23. Hardin G. The tragedy of the commons //Science. – 1968. – Т. 162. – №. 3859. – С. 1243-1248.
24. Зуев С. М., Кибенко В. А., Сухова Е. А. Социально-экономические факторы жизнедеятельности кочевого населения Ямало-Ненецкого автономного округа. Вестник Тюменского государственного университета. Социально-экономические и правовые исследования. 2017. Том 3. № 3. С. 33-44.
25. Лайшев К.А., Южаков А.А., Романенко Т.М., Деттер Г.Ф., Зуев С.М. Современные методы исследований и модели в северном оленеводстве. Монография. 2019. Салехард. С. 240.
26. Gennady Detter. Economic And Environmental Behavior Transformation of The Indigenous Arctic Zone Peoples in The Russian Federation. Review of international geographical education. 11(6), SPRING, 2021. С.1074-1079.
27. Стратегии экономического поведения коренных малочисленных народов Севера и их влияние на субъективное благополучие / Е. В. Забелина, С. А. Курносова, Н. П. Копцева [и др.] // Журнал Сибирского федерального университета. Серия: Гуманитарные науки. – 2021. – Т. 14. – № 6. – С. 797-809. – DOI 10.17516/1997-1370-0761. – EDN TQKKDO.
28. Скотт Д. Против зерна: глубинная история древнейших государств. – Издательский дом» Дело» РАНХиГС, 2020.
29. Тулаева С.А., Гладун Е.Ф., Захарова О.В. (2022) Молодежь коренных малочисленных народов Севера: стратегии конструирования идентичности. Журнал социологии и социальной антропологии, 25(1): 168–189.

References.

1. Pomishin S.B. Origin of reindeer husbandry and reindeer domestication // Moscow: Publishing house “Nauka”. – 1990.
2. Tarasov M.E. Features of northern domestic reindeer husbandry in the republic of Sakha (Yakutia) and its significance in national economy / M.E. Tarasov, O.M. Val, O.M. Tarasova — Sivtseva // Scientific journal of Arctic State Agrotechnological University. — 2021. — No. 3(3). — P. 100-108. – EDN JLQPCC.
3. Zhenikhov V.V. Support of the indigenous small-numbered peoples of the North and reindeer husbandry in the Murmansk region as a traditional economic activity of the Kola Sami / V.V. Zhenikhov // Regional economy and management: electronic scientific journal. – 2021. – No. 4(68). – EDN MLWLCM
4. Mikhailova K.I. Problems of entrepreneurship carried out by representatives of the indigenous small-numbered peoples of the North in the Magadan region / K.I. Mikhailova // Scientific achievements of higher education 2021: collection of articles of the International Research Competition, Petrozavodsk, October 18, 2021. — Petrozavodsk: International Center for Scientific Partnership “New Science”, 2021. — P. 324-332. – EDN MKQMIZ.
5. Yuzhakov A.A., Detter G.F. Transformation of reindeer husbandry in the Arctic in a market economy (using the example of Yamal) // Arctic: Ecology and Economy, 2020. – No. 4. – P. 40.
6. Pilyasov A.N., Kibenko V.A. The phenomenon of entrepreneurship in reindeer husbandry in the Yamal-Nenets Autonomous District: assessment of the situation, paradoxes and contradictions, choice of the future // Arctic: Ecology and Economy, 2020. – No. 1. – P. 122-137.
7. Detter G.F. Influence of the institutional characteristics of the Yamal reindeer husbandry on the formation of problems, contradictions and challenges for management and society / G.F. Detter // Scientific Bulletin of the Yamal-Nenets Autonomous District. – 2021. – No. 2(111). – P. 6-26. – DOI 10.26110/ARCTIC.2021.111.2.001.
8. Detter G.F. Strategies of Gydan and Yamal reindeer husbandry: from preservation to sustainable technological development // Scientific Bulletin of the Yamal-Nenets Autonomous District. – 2019. – No. 1. – P. 12-20.
9. Smith A. An inquiry into the nature and causes of the wealth of nations. – Moscow: Eksmo, 2016.
10. Big Economic Dictionary. Access options: FACTORS OF PRODUCTION (slovaronline.com). Accessed: 01.09.2022.
11. Lukhovskaya O.K. Cultural potential as a socio-economic resource of the national economy // Socio-economic phenomena and processes. 2010. No. 1.
12. Filant K.G. Features of the legal regulation of northern reindeer husbandry / K.G. Filant // Scientific Bulletin of the Yamal-Nenets Autonomous District. – 2017. – No. 4(97). – P. 17-27. – EDN XNBLAT.
13. Big Economic Dictionary. Access options: INDUSTRY (slovaronline.com). Accessed: 01.09.2022.
14. Kalinin N.I. Land rights of the indigenous small-numbered peoples / N.I. Kalinin // Property relations in the Russian Federation. – – No. 2(113). – P. 70-75. – EDN NDBAST.
15. Fedorov V.G. Economics of households / V.G. Fedorov // Bulletin of the Cheboksary Cooperative Institute. – – No. 1(3). – P. 258-264. – EDN RBETQH.
16. Results of the All-Russian Agricultural Census 2016. Access options: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/VSHP%202016_T5_k1_web.pdf. Accessed: 01.09.2022.
17. Druri I.V. Reindeer husbandry // Moscow – Leningrad: Selkhozgiz. – 1955.
18. Borozdin E. [et al.] Reindeer husbandry. – 1979.
19. Davydova E.A., Davydov V.N. Domestication of reindeer in Chukotka based on the materials of V.G. Bogoraz (commemorating the 150th anniversary of the birth) // Scientific opinion. – 2015. – No. 11-4. – P. 22-28.
20. Yuzhakov A.A. Breed composition and breeding problems of domestic reindeer / A.A. Yuzhakov // Animal genetics and breeding. – 2018. – No. 1. – P. 96-101. – DOI 10.31043/2410-2733-2018-1-96-101. – EDN UTPBWM.
21. Detter G.F. The economy of the northern reindeer husbandry in Yamal: problems and opportunities / F. Detter // Scientific Bulletin of the Yamal-Nenets Autonomous District. – 2017. – No. 4(97). – P. 4-16. – EDN ORXQQN.
22. Gladun E. [et al.] Indigenous economy in the arctic regions: traditions, market, state (on the example of the transformation of the economic activity of the indigenous peoples in Russia, Finland, and the USA) // Journal of Economic Sociology. – 2022. – Vol. 23. No. 3. – P. 11-41.
23. Hardin G. The tragedy of the commons // Science. – 1968. – Vol. 162. – No. 3859. – P. 1243-1248.
24. Zuev S.M., Kibenko V.A., Sukhova E.A. Socio-economic factors of life of the nomadic population of the Yamal-Nenets Autonomous District. Tyumen State University Herald. Social, Economic, and Law Research. 2017. Vol. 3. No. 3. P. 33-44.
25. Laishev K.A., Yuzhakov A.A., Romanenko T.M., Detter G.F., Zuev S.M. Modern research methods and models in reindeer husbandry. Monograph. 2019. Salekhard. P. 240.
26. Gennady Detter. Economic and environmental behavior transformation of the indigenous Arctic zone peoples in the Russian Federation. Review of international geographical education. 11(6), SPRING, 2021. P. 1074-1079.
27. Zabelina E.V., Kurnosova S.A., Koptseva N.P. [et al.] Economic behavior strategies of the northern small-numbered indigenous peoples and their impact on subjective well-being // Journal of Siberian Federal University. Series: Humanities. – – Vol. 14. – No. 6. – P. 797-809. – DOI 10.17516/1997-1370-0761. – EDN TQKKDO.
28. Scott J. C. Against the grain: A deep history of the earliest states. – Yale University Press, 2017.
29. Tulaeva S.A., Gladun E.F., Zakharova O.V. (2022) Northern indigenous youth: identity construction strategies. Journal of Sociology and Social Anthropology, 25(1): 168–189.