Представлен анализ развития Кемеровской области с 2000 г. по I квартал 2018 г, отражающий этапы: посткризисный – 2000-2003 гг.; восстановления и роста – 2004 г. - III кв.2008 г.; кризиса – 2008-2009 гг.; восстановления и латентного кризиса – II кв. 2010 г.- I кв.2014; внешних экономических санкций – II кв. 2014 г.- I кв. 2018 г. Использованы статистические показатели, отражающие динамику развития региона в свете реализуемой стратегии, доминантно ориентированной на добычу угля. Выполненный PEST-анализ дает объективное представление о достигнутых результатах стратегического развития региона.

экономика региона, бюджет, стратегия развития, валовый продукт, качество жизни.

The paper demonstrates the results of analysis of the Kemerovo region’s development in the period from 2000 to the first quarter of 2018, this analysis reflects the stages: post-crisis – 2000-2003; recovery and growth – 2004 - III quarter of 2008; crisis – 2008-2009; recovery and latent crisis – II quarter of 2010 - I quarter of 2014; external economic sanctions – II quarter of 2014 - I quarter of 2018 (partly). The statistical indicators which demonstrate the dynamics of region’s development as an effect of realized strategy mostly focused on coal mining sector was used. PEST-analysis gives you the objective idea about the reached results.

Region’s economy, budget, development strategy, gross product, quality of life.

Введение

Федеративное устройство России, её природно-географические, демографические, национально-культурные, социально-экономические особенности определяют ведущую роль регионов в обеспечении развития экономики страны, укреплении российской государственности. В то же время  обеспечение устойчивого развития общества и экономики возможно только в условиях сознательного и ответственного управления текущими и перспективными социально-экономическими процессами в регионе, то есть управления, учитывающего и максимально гармонизирующего интересы всех заинтересованных лиц и, в том числе, жителей.

Проектируемый образ будущего какого-либо субъекта Федерации,  а также плановые действия  по его воплощению отражаются в принятых стратегиях, создаваемых в последние годы региональными властями при активном участии представителей бизнеса, общественности, научного и образовательного сообщества. Неэффективность конструирования или реализации стратегии регионального развития со временем приводит к осознанию населением  бесперспективности дальнейшей жизни в нем и оттоку населения из региона. Территория теряет квалифицированные кадры, потребность в которых снижается, что особенно характерно для ресурсодобывающих и «низкопередельных» регионов, концентрирующих не технологичные и инновационные производства, способные производить продукцию с высокой добавленной стоимостью, а производства регрессивные. В результате не только сокращаются возможности дальнейшего развития региона, но и зарождаются процессы стагнации экономики и вымирания территорий, что никак не способствует интенсификации развития страны в целом.

Таким образом, особую значимость приобретает проблема эффективного формирования и реализации такого документа, как Стратегия развития региона, отражающего состоятельность региональной политической системы, способной развивать – а в определенные моменты стабилизировать – экономическую, социальную  и общественно-политическую ситуацию в регионе.

Предварительные результаты реализации Стратегии развития Кемеровской области до 2025 года

В июле 2018 года администрацией Кемеровской области в лице врио губернатора С.Е Цивилева был представлен проект Стратегии социально-экономического развития Кемеровской области (КО) до 2035 года [3] .

Данный документ должен заместить собой  Стратегию социально-экономического развития  Кемеровской области до 2025 года [2], принятую  9 июля 2008 года. Так как в обоих документах стратегического планирования и управления речь шла и идет о базовых аспектах развития региона, реальное социальное и экономическое положение которого  значительно  расходится  с виртуальным мнением о «Кузбасском социализме», высоких темпах его развития, финансовой устойчивости,  существует следующая  научная и практическая потребность:

1. Оценить количественно итоги исполнения Стратегии КО-2025.
2. Сопоставить между собой Стратегию КО-2025 и Стратегию КО-2035 в части целей, методов, ожидаемых результатов.
3. Оценить актуальность и реалистичность Стратегии КО-2035 с позиций Федерального Закона № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации» [1].

В настоящей публикации оценим  достигнутый  уровень исполнения ключевых задач Стратегии КО-2025.

В Стратегии КО-2025 целью государственной политики по социально-экономическому развитию декларировались повышение конкурентоспособности региона и рост благосостояния жителей региона, что  предполагало достижение следующих связанных  подцелей:

1. Развитие ресурсной базы региона.
2. Повышение глубины переработки добываемого сырья, его комплексное и эффективное использование.
3. Наращивание потребления продукции региона на традиционных рынках, поддержка выхода производителей Кемеровской области на новые рынки.
4. Снятие инфраструктурных ограничений для развития базового сектора экономики области.
5. Обеспечение технологического подъема экономики Кемеровской области. Формирование в регионе национального центра горнодобывающей продукции.
6. Развитие системы подготовки кадров, устранение диспропорций в развитии рынка труда.
7. Развитие инновационных центров Кемеровской области. Развитие городской среды в ядрах агломеративных систем региона – Кемерово и Новокузнецке [2].

Поскольку, «добыча полезных ископаемых, производство металлургической и химической продукции   составляют базовый сектор экономики Кемеровской области (здесь и далее курсив авторов), который определяет высокую доходность и ориентированность на экспорт» [2], что понятно и подтверждается статистикой (таблица 1), то первые шесть подцелей Стратегии-2025 были ориентированы исключительно на базовый сектор экономики, о чем совершенно недвусмысленно и говорят подцели № 1–5, а подцель № 6 имеет соподчиненную им роль. Завершающая же подцель № 7, на взгляд авторов, изначально имела декларативный  характер, являясь  некоторой данью  управленческой моде.

Таблица 1 – Структура валового регионального продукта по основным видам экономической деятельности Кемеровской области (в процентах к итогу) 

Примечание – Составлено авторами по статистическим сборникам «Регионы России. Социально-экономические показатели» за 2002-2016 гг. [13]

Если в целом охарактеризовать Стратегию КО-2025, то следует сказать, что она  выполнена с использованием SWOT-анализа,   сбалансирована  в части оценки рисков, возможностей противодействия им и имела все шансы успешной реализации. Ретроспективно видится, что, поскольку эта стратегия была утверждена законодателями в начале июля 2008 года, то она была основана на трендах, ожиданиях и прогнозах докризисной суверенной и мировой экономической ситуации. «Долгосрочный экономический рост российской экономики во многом обеспечивается общим глобальным экономическим подъемом. Согласно прогнозам МЭРТ РФ темпы роста ВВП Российской Федерации в пессимистичном варианте вряд ли опустятся ниже 5 % в год, а в оптимистичном способны превысить 7 % в год в течение ближайших 10 лет.» [2]. Как теперь видно, темпы роста российской экономики в последующие годы не только были ниже прогнозируемых 5 % в год, но и были отрицательными, что  отразилось и на экономике региона (таблица 2).

Отметим системное видение рисков развития (многие из которых  реализовались) разработчиками Стратегии КО-2025, что, в частности, было зафиксировано такими тезисами:

1. «Учитывая большие масштабы базового сектора экономики Кемеровской области, уже набранную им инерцию движения в определенном направлении, рассчитывать на  быструю реализацию сценария развития за счет технологий и повышения стоимости человеческого капитала вряд ли возможно. Стратегия, обеспечивающая его реализацию, должна быть долгосрочной, и ее эффекты в полной мере способны проявиться только в перспективе 10 – 15 лет» [2].

Таблица 2 – Сравнение динамики производства валового  продукта Кемеровской области и Российской Федерации

Примечание – Составлено авторами по статистическим сборникам «Регионы России. Социально-экономические показатели» за 2002-2016 гг. [13]

Анализ динамики индекса физического объема ВРП (таблица 2) по состоянию на конец 2016 года, то есть по истечение 8 лет с даты, когда этот тезис был обнародован,  позволяет констатировать, что темпы прироста валового регионального продукта в физических объемах  были отрицательными по итогам 2009, 2012-2016 годов. Индекс физического объема ВРП в 2016 г.  составил только 88 % к 2008 году и 133,6 % к уровню 2000 г.  [6]. Несложный расчет дает возможность увидеть, что при росте физических объемов угледобычи в этот период на 23 % и ее доле в экономике до 30 % (таблица 1) вся остающаяся «неугольная» экономика Кузбасса в физическом исчислении деградировала до уровня  не более 73 % к 2008 году. В течение 10 лет после принятия Стратегии КО-2025 не только не произошло роста физического ВРП как обобщающего показателя экономического развития, но и произошло его существенное сокращение. Номинальный же рост ВРП в текущих основных ценах  более чем на 50 % с 2009 г., во-первых, недостаточно высок  в сравнении с официальным уровнем инфляции в эти годы, составившей 78,1 %  [7], а во-вторых, он сопровождается  ростом цен на импортируемые промышленные и потребительские товары, вследствие снизившегося  курса  российского рубля по отношению к американскому доллару с 31,83 (2009 г.)  до 58,29 руб / доллар США (2017 г.).

2. «Специализация на выпуске сырья и продукции его первичной переработки создает сильную зависимость социально-экономической ситуации в области от конъюнктуры на товарно-сырьевых рынках. Последняя является цикличной – рост цен на продукцию базового сектора экономики в любой момент может смениться их стагнацией или даже спадом» [2].
3. «В силу большой значимости базового сектора для социально-экономической ситуации в Кемеровской области ухудшение производственно-финансового положения в данном секторе негативно скажется, в первую очередь, на состоянии бюджетной системы области. В последние годы  налоговые доходы бюджетной системы области формируются в основном за счет платежей организаций, занимающихся добычей полезных ископаемых. Доля данных платежей составляет около 30 % налоговых платежей в бюджеты всех уровней» [2].

Основную часть дохода в консолидированном бюджете области составляют: налог на доходы физических лиц, налог на прибыль организаций, налоги на имущество и безвозмездные поступления (федерального бюджета) (таблица 3).

Таблица 3 – Динамика величины и структуры консолидированного бюджета Кемеровской области 

Примечание – Составлено авторами по статистическим сборникам «Регионы России. Социально-экономические показатели» за 2002-2016 гг. [13]

Прямой вклад угольной отрасли в  доходы бюджета составляет  порядка 4 млрд. рублей в год (не более 3 процентов суммарных доходов), но здесь следует также учесть и 30 процентов вклада угольной отрасли в экономику Кузбасса в целом, что с небольшой погрешностью составит порядка 20 млрд рублей, итого – 24   млрд. рублей. В  консолидированном бюджете региона  это составляет примерно 20 процентов.  В 2012–2016 годах бюджет был устойчиво дефицитным. Дефицит в эти годы составлял от 5,846 (2016 г.) до 16,906 (2013 г.) млрд. рублей. О неблагополучии бюджета свидетельствует и долговая нагрузка, выросшая с 11,5 миллиарда рублей в 2009 году до 63,459  млрд. рублей на 01.11.2016 г, затраты на обслуживание  долга, возникающего из необходимости финансирования дефицита бюджета,    возросли с 644 млн. в  2012 года  до 3-х и более млрд. рублей и за 6 лет составили 14,3 млрд. рублей – сумму, сопоставимую с бюджетом г.Новокузнецка.  С 2012 по 2016 год уровень исполнения расходов бюджета составлял 90,8 — 95,4 % от планового [18]. Профицит бюджета 2017 г. в сумме 22,585 млрд. рублей [11] был  обеспечен повышением общего уровня собираемости налогов в РФ в 2017 г., но в основном – ростом цен на уголь (за I-III кв. 2017 г. цены на коксующиеся и энергетические угли выросли соответственно на 50 и 90% относительно аналогичного периода 2016 г.). Полученный профицит был направлен на погашение долгов региона. В результате к 01.05.2018 г. их уровень сократился до 35,017 с 55,991 млрд рублей на 01.01.2018 г. [4].

4. «Риск несбалансированного рынка труда
   • Сокращение рынка труда в силу «демографического сжатия» области, изменение возрастной структуры трудовых ресурсов (старение). 
   • Риск неконкурентоспособности традиционной индустрии, составляющей базовый сектор экономики области, на рынке современной мобильной рабочей силы. 
   • Риск роста стоимости рабочей силы в опережающем темпе по отношению к росту производительности труда, что снижает глобальную конкурентоспособность рабочей силы региона. 
   • Риск резких сокращений рабочих мест в базовом секторе экономики вследствие роста конкуренции, в условиях циклического ухудшения рыночной конъюнктуры, а также вследствие масштабной технологической модернизации и реструктуризации компаний при упорядочении системы управления и реализации программ повышения капитализации (избавление от непрофильных активов, сокращение накладных и социальных расходов и т. п.). 
   • Риск утраты эффективности системой профессионального образования региона. Будучи  организованной преимущественно на бюджетных, а не на рыночных принципах, данная система модернизируется медленнее, чем меняется рыночная ситуация.» [2].

Реализация этих рисков в их  отрицательной синергии привела к тому, что с 2000  по начало 2018 г. численность населения Кузбасса сократилась на 268 тысяч человек, включая период  2003 — 2018 годов — на 199 тысяч человек, в том числе население трудоспособного возраста  – на 331 тысячу человек, а население старше трудоспособного возраста увеличилось на 125 тысяч (таблица 5, рисунок 1) .

Рисунок 1 – Динамика численности и структуры населения Кемеровской области в 2000-2017 гг.

Таким образом, если в 2003 году на одного жителя   Кузбасса старше трудоспособного возраста приходилось 3,2 человека трудоспособного, то в 2018 году уже только 2,2. Сопоставление долей численности населения в возрасте старше трудоспособного по России и Кузбассу  в 2005 и 2017 годы представлено в таблице 4.

Таблица 4 – Численность и доля населения в возрасте старше трудоспособного

Из таблиц 4 и 5 видно, что при близких темпах роста численности населения старше трудоспособного возраста, в Кемеровской области демографическая ситуация более сложная, население региона «стареет» за счет  сокращения численности населения трудоспособного возраста и возраста моложе трудоспособного.  По прогнозу Стратегии КО — 2025 численность населения Кузбасса должна была составить к 2020 году 2,755 миллиона человек, а фактически уже к началу 2018 года она снизилась до 2,695 миллиона, что меньше на 60 тысяч человек. При такой динамике структуры населения сложно обеспечить самодостаточное формирование взносов в Пенсионный фонд региона независимо от  возраста выхода на пенсию.

Таблица 5 – Изменение численности и структуры населения КО

Примечание – Составлено авторами по статистическим бюллетеням «Численность и миграция населения Российской Федерации» за 2009 — 2017 гг. [13] и статистическим сборникам «Регионы России. Социально-экономические показатели» за 2002-2016 гг. [4]

Здесь возможны возражения, что схожая ситуация наблюдается во всей России, однако, если сопоставить динамику численности населения Кемеровской области с общероссийскими показателями, увидим  следующую картину (рисунок 2). В 2011 году сокращение численности населения России прекратилось, начался постепенный рост, последний скачок вверх на графике обусловлен присоединением Крымского федерального округа. Количественные пропорции динамики населения КО и России в целом на рисунке сохранены.

Рисунок 2 – Динамика численности населения

Сокращение численности населения региона обусловлено как естественной убылью жителей, так, в последние годы, и миграционной. При этом, как видно из таблицы 2, до 2009 года естественная убыль населения заметно сокращалась, что было обусловлено устойчивым ростом числа родившихся и сокращением численности умерших.   Однако, начиная с 2010 года, коэффициент рождаемости снижается (исключая некоторый всплеск в 2012 году), достигая в 2017 г. уровня 2005 г. и обеспечивая отрицательную динамику показателя естественного прироста, даже несмотря на стабильное снижение коэффициента смертности на протяжении всего рассматриваемого периода.

Миграционная убыль населения Кемеровской области обусловлена оттоком жителей в другие регионы страны и незначительно – в зарубежные страны. Но если в 2000, 2002, 2007-2010 гг. этот отток компенсировался притоком граждан из стран СНГ и Балтии, то в остальные годы численность покидающих регион превышает число приехавших.

Одним из базовых факторов, отрицательно влияющим на качество жизни населения и на развивающиеся на основе этого демографические процессы, является состояние  среды обитания человека. В Кузбассе эта проблема связана с расширением угледобычи открытым способом и нерекультивацией нарушенных земель в постсоветский период. По официальной статистике общая площадь нарушенных земель на 1 января 2017 года составляла 79 тысяч гектаров, а по независимым оценкам специалистов — уже более 100 тыс. га, то есть 1000 кв. км [3].  Эта площадь равна полосе шириной 4,5 километра и длиной автотрассы Кемерово-Новокузнецк (220 км) и накоплена за весь период угледобычи в Кузбассе с 1943 года. За 2016-2017 годы и январь-март 2018 года из земель сельскохозяйственного назначения в земли для нужд недропользования решениями коллегии администрации Кемеровской области переведено еще более 20 тысяч гектаров.

Согласно официальным данным, зафиксированным в Стратегии развития Кемеровской области до 2025 г. [2], прогноз добычи угля в Кемеровской области составляет к 2030 г. 275-330 миллионов тонн.

Приоритет экономики  региона давно отдан исключительно угольной промышленности,  оправдано ли это?  Объем нарушенных и безвозвратно потерянных земель сельскохозяйственного назначения при реализации такого сценария увеличится многократно.  Вот какие последствия этого указывались в Стратегии КО-2025: «Ухудшение здоровья населения. По данным Института угля и углехимии СО РАН, рост добычи угля на 10 млн. т в год увеличивает на 1 % заболеваемость в Кемеровской области. Продолжать увеличивать объемы добычи небезопасно. Экспертами даже высказывались предложения приостановить выдачу лицензий на недропользование для строительства новых угледобывающих предприятий» [2].  Согласно  мнению ученых Кемеровского государственного университета, исследующих эти проблемы, «следствием увеличения объемов добычи угля, которые достигли 220 млн. тонн в год, является увеличение отторжения плодородных земель. В среднем каждый миллион добытого угля влечет за собой нарушения земли около 10 гектар. Достигнутые объемы добычи угля практически находятся на границе экологической емкости, за которой может наступить экологическая катастрофа, влекущая снижение качества среды обитания региона» [8]. Сделаем несложные расчеты. Проект Стратегии КО-2035 предлагает доведение  угледобычи к 2035 до уровня 350-370 млн. тонн в год, то есть  с 2018 по 2035 годы  по различным сценариям роста (консервативный, целевой, оптимистичный) предполагается добыть от 5980 до 6258 млн. тонн угля. Следовательно,  площадь земель, непригодных для проживания, увеличится ориентировочно еще на 600 кв. км. Для сравнения укажем: площади г. Кемерово и г.Новокузнецка сейчас составляют 295 и 424 кв. км. соответственно.

Вопрос ключевой: где эти новые площади непригодных земель появятся? За счет каких территорий проживания это произойдет? В Стратегиях КО-2025, 2035 уже сделан акцент на высокую плотность населения Кузбасса.

Кузбасс много лет был и,  по ряду  показателей, еще остается,  крупнейшим регионом Сибирского федерального округа,  в последнее десятилетие сильно теряя свои позиции. Какие этому причины? Теория и практика регионального управления за основу социально-экономического развития  не случайно берут качество жизни и удовлетворенность людей качеством жизни, это  объективные обобщающие показатели, мало подверженные манипуляциям, исключая разве что откровенные статистические подтасовки. Вот, что по этой проблеме говорят специалисты: «Главной проблемой демографического развития Кемеровской области является депопуляция – систематическое уменьшение абсолютной численности населения.  Анализ демографической ситуации в области,  включающий  в себя прогноз тенденций и оценку их демографических последствий, свидетельствует о наличии достаточно тревожных факторов»  [10].

«С помощью демографических данных можно идентифицировать конкурентоспособность региона. Отток населения и естественная убыль населения на определенной территории свидетельствуют либо о неблагополучных условиях ее проживания, либо о низком качестве жизни в регионе. Для Кемеровской области свойственны эти два процесса, что отрицательно сказывается на экономике региона. С позиции обеспечения экономической безопасности главной проблемой демографического развития Кемеровской области остается депопуляция – систематическое уменьшение абсолютной численности населения. Наблюдается высокая естественная убыль населения, которая, выше средних уровней по СФО и РФ. Со временем ситуация  может принять критический характер, так как смертность трудоспособного населения находится на высоком уровне»  [9].

Таким образом, проблемная социально-экономическая ситуация в Кемеровской области проявляется следующим образом:

а) экономика:

1. В условиях сокращения объемов производства в большинстве значимых секторов региональной экономики угольная отрасль единственная наращивает объемы.
2. Вклад угольной отрасли в экономику региона и областной бюджет сокращается.  В условиях благоприятной конъюнктуры мировых цен на уголь  по итогам Iквартала 2018 года в отрасли имеют место следующие отрицательные моменты:

2.1. Доля угледобывающих предприятий, работающих убыточно, увеличилась  и составила на 01.05.2018 г.  28,7 % против 24,1 % годом ранее.

2.2. Прибыль угледобывающих предприятий на 01.05.2018 г. сократилась до 49944,8 млн. рублей или на  44,5 % к соответствующему периоду прошлого года [17].

2.3. На 01.05.2018 г. на угольные предприятия приходилось: 53,5 % просроченной кредиторской  задолженности, 44,6 % просроченной задолженности в бюджеты всех уровней и 47,3 % во внебюджетные фонды [12].

2.4. Растут многолетний дефицит  консолидированного бюджета и долги региона, имевшего в начале 2000-х  годов наилучшие стартовые экономические условия развития. Количество действующих хозяйствующих субъектов сокращается с темпами 5-6 процентов  в год.

б) производственная и технологическая инфраструктура.

С 2000 г. в региональной экономике не происходило коренных структурных перемен, кроме естественного старения основных фондов и выбытия производств. Степень износа основных фондов Кемеровской области повышается с 42,2% в 2000 г. до практически критических – 49,6% в 2016 г.   Кроме того, имеет место моральный износ основных фондов: используемые сегодня машины и оборудование, технологические циклы и т.п. по большей части разработаны еще во времена советской экономики (1960–1980-е гг.), безнадежно устарели и не удовлетворяют современным требованиям по многим параметрам.

Рост степени износа чреват резким падением производства, а также увеличением уровня аварийности. Последствием развития такой ситуации вполне может стать больший уровень потерь ресурсов на всех этапах производственного процесса. Однако современная промышленная, инвестиционная и налоговая политика государства не стимулирует собственников предприятий заботится о модернизации производства, решения экологических, социальных вопросов.

Локальные успешно реализованные проекты («Газпром добыча Кузнецк»,   нефтеперерабатывающие заводы в г.Анжеро-Судженск, Тяжинском и Кемеровском районах области) не изменили качественно структуру экономики региона и, пока, не смогли оказать существенного позитивного  влияния на тренды ее развития.

Несистемные попытки инвестировать в какие-либо промышленные проекты, кроме угледобычи, первичной переработки полезных ископаемых,  были неудачны. В качестве примеров, можно привести широко представленные в свое время в средствах массовой информации проекты «Кузбасского джипа», «Кузбасского автобуса», «Новокузнецкого вагоностроительного завода», «Угольных  комбайнов» планируемых к производству в г. Анжеро-Судженск и Юрга и др. Обновления технологического уклада в регионе не произошло.

Помимо угледобычи, удельный вес которой в структуре экономике составляет 32,8%, значимыми для региона являются отрасли традиционной индустрии, получившие широкое развитие в середине ХХ века – металлургия (7,7%) и химия (1,6%).

Предприятия Кемеровской области чрезвычайно медленно обновляют ассортимент своей продукции. «В своем сегодняшнем состоянии машиностроительные предприятия области не способны осуществлять производство высокотехнологичной продукции в объемах, достаточных для обеспечения существенного сокращения импортных поставок» [3]. Удельный вес организаций, занимающихся инновационной деятельностью, меньше среднего по округу и стране в целом. При этом динамика показателя инновационной активности в Кемеровской области устойчиво отрицательна на протяжении 2005-2016 гг., за исключением некоторого всплеска в 2014 г. (рисунок 3).

Рисунок 3 – Динамика инновационной активности предприятий (составлено по [4])

Без коренных  преобразований, направленных на диверсификацию региональной экономики Кемеровской области, последняя будет оставаться «заложницей» мировой конъюнктуры цен на экспортно-ориентированную продукцию.

в) экология, социальная сфера и демография:  

1. Угольные карьеры и отвалы подступают вплотную (до 300  и менее метров) ко многим сельским поселениям, автотрассам, угрожая здоровью и жизни жителей, обесценивая их жилую недвижимость. Причины этому следующие:

• несовершенство законодательства, позволяющее произвольно определять границы угольных  карьеров и их санитарно-защитных зон;
• сознательные нарушения лицензионных требований предприятиями –разработчикам месторождений;
• неэффективность систем надзора и реагирования за исполнением норм недропользования и природоохранного законодательства.

2. Публичным общественным отражением этих процессов стали митинги жителей Юга Кузбасса, проводимые под лозунгами засилья угольных разрезов, произошедшие в конце 2017 г.  – во IIквартале 2018 г., а также многочисленные кадровые изменения  в руководстве Администрации  Кемеровской области и Новокузнецкого муниципального района.
3. В регионе наблюдаются устойчивые процессы депопуляции, причем в течение последних 10 лет они идут вразрез с общероссийскими демографическими трендами.

Согласно пирамиде человеческих потребностей А. Маслоу, безопасность, условия жизни, предсказуемость будущего занимают второе место, сразу после  первичных физиологических потребностей человека. Именно здесь следует искать решение социальных, экономических и политических проблем региона.

г) политический аспект управления.

Губернатор Кемеровской области А.Г. Тулеев устойчиво занимал высокие позиции в рейтинге влияния глав субъектов Российской Федерации. Однако в конце 2016 г. из группы, классифицированной как «Очень сильное влияние» (10 место в октябре 2016 г.), он переместился в группу «Сильное влияние» (37 место в ноябре 2016 г.).

«Падение рейтинга характеризует проблемные регионы с уже давно или относительно давно работающими главами. В частности, обращает на себя внимание продолжающееся ухудшение позиций Кемеровской области, что, вероятно, связано и со снижением активности А.Тулеева. Кемеровская область по итогам 2017 года переместилась с 21 места на 31. Финансово-экономический блок набрал больше баллов и переместился за год на 50 место с 53. Сильно пострадал социальный блок, с 13 места область переместилась на 42 [16].

Здесь существенным видится повышение рейтинга Кемеровской области в 2017 г по сравнению с 2016 г. по показателям финансово-экономического блока до 50 места и снижение по социальному блоку до 42 места, на фоне несущественного, на одну позицию, снижения показателей политико-управленческого блока. Тем не менее всего за 3 года (2015 – 2017 гг.) Кемеровская область снизилась в итоговом рейтинге эффективности регионов с 6 до 31 места. Причиной этого стало резкое снижение рейтинга по финансово – экономическому блоку показателей с 15 до 50 — 53 места, что, в свою очередь,  обусловлено  высокой сырьевой зависимостью экономики региона, не сумевшей справиться со снижением мировых цен на уголь, что далее повлекло за собой неизбежное снижение рейтинга и по блоку социальных показателей с 7 до 42. Данный факт необходимо классифицировать  как серьезнейший недостаток в стратегическом управлении Кемеровской областью, когда объективное снижение конъюнктуры мировых цен на экспортируемые энергоносители не было ничем компенсировано и усилилось субъективными недостатками  структуры и процедур управления регионом.

Выводы

Результаты проведенного анализа в целом позволяют оценить уровень исполнения ключевых задач Стратегии КО-2025 как низкий. Так, рост ресурсной базы региона не был обеспечен, поскольку увеличение добычи невозобновляемых природных ресурсов (в частности, угля) происходило на фоне сокращения в регионе ресурсов экономических (финансовых, трудовых, материальных). Наращивание объемов переработки добываемого сырья было обусловлено экстенсивными факторами (ростом объемов добычи сырья) и не сопровождалось повышением глубины переработки, хотя отдельные проекты по разработке технологий комплексной переработки угля и техногенных отходов были реализованы научно-образовательными организациями совместно с ведущими предприятиями области. Несмотря на то, что за последние десять лет (2007-2017 гг.) поставки угля в Азиатско-Тихоокеанский регион выросли в 5 раз, в том числе в Китай – в 34 раза, экспорт продукции топливно-энергетического комплекса Кемеровской области в страны дальнего зарубежья уже в 2016 г (7423,4 тыс. долл. США) был ниже уровня 2014 (9957,9 тыс. долл. США) [12] на 25,4%, и далее сжатие ниши рынков сбыта продукции предприятий Кемеровской области сохранится в виду неблагоприятного изменения рыночной конъюнктуры и снижения конкурентоспособности продукции области из-за роста тарифов на электроэнергию и транспортные перевозки. Инфраструктурные ограничения для развития базового сектора экономики области окончательно не сняты (имеет место нехватка подвижного состава, высокий уровень его физического износа и т.п.) по причине необходимости больших затрат на подготовку и эксплуатацию инфраструктуры и отсутствия соответствующего как частного, так и бюджетного финансирования этих затрат. Технологический подъем экономики Кемеровской области не обеспечен, напротив – наблюдается регресс обрабатывающих производств, их технологическое отставание в результате низкого уровня инвестиций в развитие существующих производств и в создание производств с высокой добавленной стоимостью.

Выявленные в данной статье негативные результаты реализации Стратегии развития Кемеровской области до 2025 г обусловливают необходимость не только объективной оценки достигнутых показателей в следующей Стратегии (что, в общем,  нашло отражение в проекте Стратегии КО — 2035), но и разработки максимально реалистичных сценариев развития, а также активного участия государства в реализации стратегий развития субъектов Федерации путем учета региональных проектов, связанных с ресурсосбережением, расширением ассортимента товарной продукции, организацией выпуска новых видов продукции с высокой добавленной стоимостью, при формировании государственной промышленной политики и привлечения предприятий регионов к участию в инвестиционных программах естественных монополий и госкорпораций.

Список литературы

1. О стратегическом планировании в Российской Федерации [Электронный ресурс] : фед. закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ (последняя редакция) // КонсультантПлюс : справочно-правовая система. – Электронные данные. – Москва, 2017. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_164841/, свободный (дата обращения: 10.05.2018).
2. Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Кемеровской области до 2025 года (с изменениями на 21 марта 2018 года) [Электронный ресурс] : закон Кемеровской области от 11.07.2008 № 74-ОЗ (последняя редакция) // Кодекс : информационно-справочная система. – Электронные данные. – Москва, 2015. – Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/990308346, свободный (дата обращения: 26.06.2018).
3. Стратегия социально-экономического развития Кемеровской области (КО) до 2035 года [Электронный ресурс] : сайт. – Режим доступа: https://kemsu.ru/upload/Стратегия%20КО%202035.pdf?3, свободный (дата обращения: 26.06.2018).
4. Государственный долг Кемеровской области [Электронный ресурс]  : сайт Главного финансового управления Кемеровской области. – Режим доступа:  https://www.ofukem.ru/activity/public-debt/dynamics/, свободный (дата обращения: 26.06.2018).
5. Динамика официального курса валюты [Электронный ресурс]  : сайт Центрального банка Российской Федерации. – Режим доступа: http://www.cbr.ru/currency_base/dynamics/?UniDbQuery.Posted=True&UniDbQuery.mode=1&UniDbQuery.date_req1= &UniDbQuery.date_req2=&UniDbQuery.VAL_NM_RQ=R01235&UniDbQuery.FromDate=01.01.2000&UniDbQuery.ToDate=25.08.2018, свободный (дата обращения: 30.03.2018).
6. Динамика производства валового регионального продукта Кемеровской области [Электронный ресурс]  : сайт Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Кемеровской области. – Режим доступа: http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/grp/), свободный (дата обращения: 30.03.2018).
7. Индексы потребительских цен по Российской Федерации
   в 1991 — 2018 гг. [Электронный ресурс]  : сайт Федеральной службы государственной статистики. – Режим доступа: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/prices/potr/tab-potr1.htm, свободный (дата обращения: 30.03.2018).
8. Косинский П.Д., Чупрякова А.Г. Экономический рост как функция качества жизни населения региона  // Фундаментальные исследования. 2016. № 11.  С.1024.
9. Лешуков Т.В. Демографическая безопасность горнопромышленного региона (на примере Кемеровской области) // Вестник КемГУ. 2013. №4(56) Т.2. С.14.
10. Морозова Е.А. Демографическая ситуация и ее влияние на социально-экономическое развитие региона / Е.А. Морозова, А.Н. Челомбитко, Л.М. Андреева // Вестник КемГУ. 2012. № 2(50). С.217.
11. Об исполнении областного бюджета за 2017 год : закон Кемеровской области от 14.06.2018 № 42-ОЗ [Электронный ресурс]. – Режим доступа:   http://www.zakon.kemobl.ru/upload/iblock/ae3/78375.pdf, свободный (дата обращения: 26.06.2018).
12. Просроченная кредиторская и дебиторская задолженность [Электронный ресурс] : сайт Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Кемеровской области. – Режим доступа:       http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/), свободный (дата обращения: 30.03.2018).
13. Регионы России. Социально-экономические показатели [Электронный ресурс] : Стат. сб. / Госкомстат России. — Режим доступа: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1138623506156, свободный (дата обращения: 30.03.2018).
14. Рейтинг влияния глав субъектов РФ в марте 2018 года [Электронный ресурс] : сайт Агентство политических и экономических коммуникаций. – Режим доступа: http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=101&ELEMENT_ID=4572), свободный   (дата обращения: 27.06.2018).
15. Рейтинг влияния глав субъектов РФ в ноябре 2016 года [Электронный ресурс] : сайт Агентство политических и экономических коммуникаций. – Режим доступа:  http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=101&ELEMENT_ID=3260), свободный   (дата обращения: 27.06.2018).
16. Рейтинг эффективности управления в субъектах Российской Федерации в 2017 году [Электронный ресурс] : сайт Агентство политических и экономических коммуникаций. – Режим доступа: http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=91&ELEMENT_ID=4330), свободный, (дата обращения: 27.06.2018).
17. Финансовые результаты деятельности организаций [Электронный ресурс] : сайт Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Кемеровской области. – Режим доступа:     http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/, свободный (дата обращения: 30.03.2018).
18. Финансы: Статистический ежегодник [Электронный ресурс] : сайт Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Кемеровской области. – Режим доступа:  http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/, свободный  (дата обращения: 30.03.2018).
19. Численность и миграция населения Российской Федерации [Электронный ресурс] : Стат. Бюллетень / Госкомстат России. — Режим доступа: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1140096034906, свободный (дата обращения: 30.03.2018).

 References

1. About strategic planning in the Russian Federation [O strategicheskom planirovanii v Rossijskoj Federacii] : fed. law of 28.06.2014 № 172-FZ (latest version) // consultant : legal reference system. – Electronic data. — Moscow, 2017. – URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_164841/, free (date accessed: 10.05.2018).
2. About the approval of Strategy of social and economic development of the Kemerovo region till 2025 (with changes for March 21, 2018) [Ob utverzhdenii Strategii social’no-jekonomicheskogo razvitija Kemerovskoj oblasti do 2025 goda (s izmenenijami na 21 marta 2018 goda)]: the law of the Kemerovo region of 11.07.2008 No. 74-OZ (last edition) // Code : information and reference system. – Electronic data. — Moscow, 2015. – URL: http://docs.cntd.ru/document/990308346, free (date accessed: 26.06.2018).
3. Strategy of socio-economic development of the Kemerovo region (CO) until 2035 [Strategija social’no-jekonomicheskogo razvitija Kemerovskoj oblasti (KO) do 2035 goda]: website. – URL: https://kemsu.ru/upload/Стратегия%20КО%202035.pdf?3, free (date accessed: 26.06.2018).
4. Kemerovo region public debt [Gosudarstvennyj dolg Kemerovskoj oblasti]: website of the main financial Department of the Kemerovo region. – URL: https://www.ofukem.ru/activity/public-debt/dynamics/ , free (date accessed: 26.06.2018).
5. Dynamics of the official exchange rate [Dinamika oficial’nogo kursa valjuty]: website of the Central Bank of the Russian Federation. – URL: http://www.cbr.ru/currency_base/dynamics/?UniDbQuery.Posted=True&UniDbQuery.mode=1&UniDbQuery.date_req1=& UniDbQuery.date_req2=&UniDbQuery.VAL_NM_RQ=R01235&UniDbQuery.FromDate=01.01.2000&UniDbQuery.ToDate=25.08.2018, free  (date accessed: 30.03.2018).
6. Dynamics of production of the gross regional product of the Kemerovo region [Dinamika proizvodstva valovogo regional’nogo produkta Kemerovskoj oblasti]: website of the Territorial department of the Federal state statistics service of the Kemerovo region. – URL: http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/grp/), free (date accessed: 30.03.2018).
7. Consumer price indices for the Russian Federation in 1991 — 2018 [Indeksy potrebitel’skih cen po Rossijskoj Federacii v 1991 — 2018 gg.] : the website of the Federal service of state statistics. – URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/prices/potr/tab-potr1.htm free (date accessed: 30.03.2018).
8. Kosinskij P.D., Chuprjakova A.G. Economic growth as a function of the quality of life of the region’s population [Jekonomicheskij rost kak funkcija kachestva zhizni naselenija regiona ] // Fundamental research. 2016. No. 11. P. 1024.
9. Leshukov T.V. Demographic security of mining region (on the example of Kemerovo region) [Demograficheskaja bezopasnost’ gornopromyshlennogo regiona (na primere Kemerovskoj oblasti)]. Vestnik KemSU. 2013. No. 4(56) vol.2. P.14.
10. Morozova E. A. Demographic situation and its impact on socio-economic development of the region / E. A. Morozova, A. N. Colombica, L. M. Andreeva // Vestnik KemSU. 2012. No. 2(50). P. 217.
11. About execution of the regional budget for 2017: the law of the Kemerovo region of 14.06.2018 No. 42-OZ [Ob ispolnenii oblastnogo bjudzheta za 2017 god]. – URL: http://www.zakon.kemobl.ru/upload/iblock/ae3/78375.pdf free (date accessed: 26.06.2018).
12. Overdue accounts payable and accounts receivable [Prosrochennaja kreditorskaja i debitorskaja zadolzhennost’]: website of the Territorial department of the Federal state statistics service of the Kemerovo region. – URL: http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/), free (date accessed: 30.03.2018).
13. Regions of Russia. Socio-economic indicators [Regiony Rossii. Social’no-jekonomicheskie pokazateli] : Statistical. sat / Goskomstat of Russia. – URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1138623506156, free (date accessed: 30.03.2018).
14. Rating of influence of heads of subjects of the Russian Federation in March 2018 [Rejting vlijanija glav sub»ektov RF v marte 2018 goda]: website of the Agency for political and economic communications. – URL: http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=101&ELEMENT_ID=4572), free (date accessed: 27.06.2018).
15. Rating of influence of heads of subjects of the Russian Federation in November 2016 [Rejting vlijanija glav sub»ektov RF v nojabre 2016 goda]: website of the Agency for political and economic communications. – URL: http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=101&ELEMENT_ID=3260), free (date accessed: 27.06.2018).
16. Rating of management efficiency in the subjects of the Russian Federation in 2017 [Rejting jeffektivnosti upravlenija v sub»ektah Rossijskoj Federacii v 2017 godu]: website of the Agency for political and economic communications. – URL: http://apecom.ru/projects/item.php?SECTION_ID=91&ELEMENT_ID=4330), free (date accessed: 27.06.2018).
17. Financial results of organizations [Finansovye rezul’taty dejatel’nosti organizacij]: website of the Territorial department of the Federal state statistics service of the Kemerovo region. – URL: http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/, free (date accessed: 30.03.2018).
18. Finance: Statistical Yearbook [Finansy: Statisticheskij ezhegodnik]: website of the Territorial department of the Federal state statistics service of the Kemerovo region. – URL: http://kemerovostat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/kemerovostat/ru/statistics/finance/, free (date accessed: 30.03.2018).
19. Population size and migration of the Russian Federation [Chislennost’ i migracija naselenija Rossijskoj Federacii] : Stat. Bulletin / State Statistics Committee Of Russia. – URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1140096034906, free (date accessed: 30.03.2018).