Приводятся результаты анализа процессов трансформации экономического пространства России под влиянием меняющихся факторов социально-экономического развития страны и ее регионов, а также осуществляемой в стране региональной политики.

регионы России, пропорции национальной экономики, пространственная дифференциация, трансформация экономического пространства, региональная политика.

The results of the analysis of the processes of transformation of the economic space of Russia under the influence of changing factors of socio-economic development of the country and its regions, as well as the regional policy implemented in the country, are presented.

Russian regions, proportions of the national economy, spatial differentiation, transformation of economic space, regional policy.

Введение

В последние годы заметно вырос интерес к проблемам пространственной организации национальной экономики и управления территориальным развитием. Значительное число публикаций посвящено поиску путей оптимизации пространственной структуры хозяйства, повышению эффективности системы управления на федеральном и региональном уровнях власти [1–6]. При этом высказываются различные точки зрения на возможные пути реализации региональной политики и подходы к решению проблем неравномерного развития территорий.

Цель исследования – выявить тенденции происходящих в экономическом пространстве России изменений, их причины и следствия, обосновать возможные направления сокращения сложившихся территориальных диспропорций российской экономики в рамках осуществляемой в стране региональной политики.

В ходе исследования применялись общенаучные методы, в том числе сравнительный анализ, экономико-статистический, классификации.

Результаты исследований

Сам феномен пространственного неравенства регионов России во многом можно объяснить наличием объективных предпосылок: огромные размеры территории государства и, как следствие, существенные различия в природно-климатических условиях, размещении природных ресурсов, хозяйства, населения. Велико разнообразие и самих регионов – субъектов РФ по географическому положению, размерам территорий, численности проживающего в них населения, исторически сложившейся отраслевой специализации. Отсюда же и заметные различия в производимом ВРП, объемах собираемых налогов, бюджетной обеспеченности, в уровне социально-экономического развития.

По мнению ряда ученых главной причиной межрегиональной дифференциации остаются значительные различия показателей производительности труда по отдельным видам экономической деятельности. Так, самыми высокодоходными видами экономической деятельности по показателю добавленной стоимости на одного занятого в настоящее время являются добыча минерального топлива – примерно в 9 раз выше среднего по всей экономике, оптовая торговля – более чем в 2 раза выше, финансовая деятельность – в 2,5 раза выше и т.д. Напротив, самыми низкодоходными являются такие отрасли, как сельское хозяйство, образование, здравоохранение, прочие услуги – от 35 до 55% от среднего показателя по стране. Таким образом, сложившаяся межрегиональная дифференциация в показателях душевого ВРП – это объективная закономерность современной экономики, которая останется и в обозримой перспективе [7].

Наряду с внутренними факторами в последнее время все большее воздействие на пространственную организацию и территориальные пропорции национального хозяйства начинают оказывать внешние, обусловленные экономическими санкциями [8]. Влияние внешних воздействий (санкций) на социально-экономическое развитие регионов проявляется в сокращении инвестиций, ограничениях в развитии высокотехнологичных производств, внешнеэкономической деятельности, что негативно сказывается на общей ситуации на рынке труда, вызывает сокращение занятости, снижение доходов населения.

Выступая в Государственной Думе Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина отмечала, что недавние конкурентные преимущества региональной экономики могут быть потеряны из-за изменений условий внешней торговли и падения внутреннего спроса. Чтобы противостоять новым вызовам российской экономике необходима структурная перестройка [9].

Пространственное неравенство находит отражение в ключевых макроэкономических показателях (табл. 1).

Таблица 1 – Основные социально-экономические показатели по федеральным округам России в 2021 г.

Источник: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2022: Стат. сб. / Росстат. — Москва, 2022.

По сути, в стране сложились глубокие пространственные диспропорции в развитии экономики и социальной сферы, что подтверждают расчеты, выполненные автором на основе последних статистических данных Росстата (табл.2).

Таблица 2 – Территориальные пропорции экономики России по федеральным округам на начало 2020-х гг., в % к итогу

Источник: Рассчитано автором по данным Росстата [8].

Как видно из приведенных данных основной экономический потенциал сосредоточен в европейской части страны, где создается свыше 2/3 суммарного ВРП, концентрируется большая часть трудовых ресурсов, реализуется 3/4 потребительских товаров и услуг населению, тогда как на огромной по размерам территории Сибири и Дальнего Востока проживает лишь четвертая часть населения страны и производится менее 1/3 ВРП. Удельный вес других макроэкономических показателей также находится в промежутке 25–35%.

Сложившаяся к настоящему времени дифференциация экономического пространства России стала следствием неравномерного развития регионов как во времена существования бывшего СССР, так и в последующий после его распада период. При этом территориальное неравенство, в том числе по причине различий в темпах экономического роста не только сохраняется, но по отдельным параметрам даже усиливается [10]. Так, удельный вес Центрального федерального округа (ЦФО) в суммарном объеме промышленного производства в стране за последние 20 лет вырос с 21 до 30%, а в выпуске продукции сельского хозяйства – с 22 до 28%, тогда как доля Приволжского федерального округа (ПФО), напротив, сократилась в промышленном производстве с 24 до 18%, а в производстве сельскохозяйственной продукции с 27 до 23%. За этот же период доля Сибирского федерального округа (СФО) в выпуске продукции сельского хозяйства снизилась с 16 до 11%. Существенно – с 23 до 31% увеличилась доля ЦФО в инвестициях в основной капитал. Одновременно наблюдается сокращение удельного веса в инвестициях Уральского федерального округа (УФО) – с 22 до 16% и т.д.

Особенно контрастной выглядит пространственная дифференциация национальной экономики на уровне мезорегионов – субъектов РФ. На долю первой десятки субъектов РФ приходится от 2/5 до 1/2 общей величины важнейших макроэкономических показателей, характеризующих уровень их социально-экономического развития (табл. 2). В одном только Московском столичном регионе (Москва и Московская область) концентрируется свыше 1/4 суммарного ВРП и около 1/4 оборота розничной торговли и объема платных услуг населению в стране.

По данным Росстата на начало 2020-х гг. разница между субъектами РФ с самыми высокими и самыми низкими показателями на душу населения составляла: по ВРП – более чем в 35 раз, инвестициям в основной капитал – в 50 раз, обороту розничной торговли и объему платных услуг населению – 8–10 раз, денежным доходам населения – 5 раз и т. д.

Таблица 2 – Регионы-лидеры по отдельным показателям уровня социально-экономического  развития в 2021 г.

*2020 г.

Источник: Рассчитано автором по данным Росстата.

В большинстве субъектов РФ доля населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума превышает аналогичный показатель в среднем по стране (табл. 3). По официальным данным в 2021 г. 11% населения России, или 16 млн человек имели доходы ниже прожиточного минимума. На общем фоне особенно выделяются республики Северного Кавказа (Карачаево-Черкесская, Кабардино-Балкарская, Чеченская, Ингушетия), где численность бедных составляет от 20 до 30% от общей численности их населения. Высокую долю бедного населения (свыше 20%) имеют республики Бурятия, Алтай, Тыва, Забайкальский край, Еврейская автономная область.

Таблица 3 – Количество субъектов РФ, в которых доля населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума превысила среднероссийский показатель в 2021 г. – 11,0%

Источник: Рассчитано автором по данным Росстата.

Приведенные данные подтверждают вывод о том, что процессы трансформации экономического пространства России идут довольно активно. Продолжается сосредоточение экономического, трудового и социального потенциала в европейской части страны и ослабевают позиции регионов, расположенных за Уралом. При этом экономическая деятельность, сфера услуг (включая науку, образование, культуру) продолжают концентрироваться в крупных и крупнейших городах и агломерациях, что дополняет пространственные различия на макроуровне усилением внутрирегиональной дифференциации.

Так, например, в ЦФО на долю Московской агломерации приходится половина всего населения макрорегиона, почти 3/4 стоимости основных фондов и ВРП, свыше 3/5 инвестиций в основной капитал, более 3/5 объема розничной торговли и платных услуг населению. В Липецке сосредоточено 45% населения, концентрируется до 9/10 бизнеса и 4/5 оборота розничной торговли области; в Рязани проживает почти половина всего населения и локализовано свыше 4/5 основных фондов региона; на долю Орла приходится почти 9/10 выпуска продукции обрабатывающей промышленности [11]. В Нижегородской агломерации сосредоточены до 2/3 населения области и основной промышленный потенциал региона – десятки предприятий различных отраслей: металлургии, машиностроения, химической и нефтехимической промышленности и т.д.

Весьма заметны пространственные различия в уровне развития региональной инфраструктуры. Проведенная стоимостная оценка инфраструктурного потенциала регионов России позволила выявить пространственную неравномерность в его размещении и сгруппировать субъекты РФ по уровню его развития, выделив при этом: регионы с показателями, превышающими среднероссийский уровень (на них приходится 64% от общего числа субъектов РФ); с показателями близкими к среднему значению по стране (5%); с низким (12%) и очень низким (19%) инфраструктурным потенциалом [12]. Таким образом, свыше четверти субъектов РФ имеют более низкий по сравнению со средним по стране уровень развития инфраструктурного потенциала. Наиболее высокую оценку инфраструктурной оснащенности получили регионы Центральной России, Северо-Запада, Европейского Юга и Урало-Поволжья, а самыми низкими его значениями характеризуются субъекты РФ, расположенные на Европейском Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке страны.

Результаты оценки не только подтверждают наличие существенных различий в инфраструктурной обеспеченности российских регионов, но и дают основание говорить о необходимости принятия в отношении многих территорий неотложных мер по ускоренному развитию в них объектов производственной, транспортной, научной и социальной инфраструктуры.

Шаги в этом направлении уже принимаются на федеральном уровне. Так. в Указе Президента РФ от 16 января 2017 г. № 13 «Об утверждении Основ государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 года» сформулированы первоочередные задачи по развитию инфраструктуры, к числу которых относятся:

• инфраструктурное обеспечение пространственного развития экономики и социальной сферы;
• создание передовой инфраструктуры научных исследований и разработок, инновационной деятельности;
• снятие инфраструктурных ограничений для опережающего развития территорий с низким уровнем социально-экономического развития и высокой плотностью населения;
• инфраструктурное и социальное обустройство территорий с низкой плотностью населения и прогнозируемым наращиванием экономического потенциала;
• развитие в крупных городских агломерациях транспортной инфраструктуры, обеспечивающей экономическую связанность городов с прилегающими к ним территориями, а также городских агломераций между собой.

Одним из инструментов пространственного развития становится льготное кредитование проектов развития инфраструктуры в регионах, предусмотренное Постановлением Правительства РФ от 14 июля 2021 г. №1190 «Об утверждении Правил предоставления, использования и возврата субъектами Российской Федерации бюджетных кредитов, полученных из федерального бюджета на финансовое обеспечение реализации инфраструктурных проектов»

Следует также отметить сложившиеся пространственные различия в инновационной сфере, что особенно важно принимать во внимание в период перехода страны к инновационному развитию и введенных странами Запада ограничений в области обмена высокими технологиями. Как показывает оценка инновационной активности, только ограниченное число субъектов РФ в достаточной мере подготовлено к инновациям, среди них лидируют Москва, Санкт-Петербург, Республика Татарстан, Томская, Нижегородская и Московская области. Согласно рейтингу субъектов РФ по уровню инновационного развития, представленному НИУ ВШЭ, эти регионы занимают верхние строчки рейтинга, а замыкают его республики Северного Кавказа, Алтай, Тыва, Еврейская автономная область, Ненецкий и Чукотский автономные округа. В них значение российского регионального инновационного индекса (РРИИ) ниже, чем у Москвы более чем на 60%. Остальные субъекты РФ имеют отставание от столицы в промежутке от 20 до 60 % [13].

Модернизация производства, разработка и внедрение инноваций в различные сектора экономики, инфраструктурное обустройство территорий, решение на региональном уровне накопившихся социальных проблем требуют привлечения значительных инвестиций, а, следовательно, и создание благоприятного инвестиционного климата. Однако, как показывают результаты оценки инвестиционной привлекательности территорий, проведенной рейтинговым агентством «Эксперт РА», на сегодня лишь треть регионов имеют высокий уровень инвестиционной привлекательности, тогда как остальные – средний, умеренный и низкий [14]. В топ-5 по итогам оценки (2022) вошли: Москва, Краснодарский и Приморский края, Республика Татарстан, Ямало-Ненецкий автономный округ – это регионы с наивысшим уровнем инвестиционной привлекательности. Аутсайдерами выступают 15 субъектов РФ, среди них республики Северного Кавказа, Калмыкия, Тыва, Удмуртская Республика, Тамбовская и Томская области.

В условиях действия санкций и резкого сокращения поступлений прямых инвестиций из-за рубежа основная нагрузка в реализации инвестпроектов в регионах ложится на российский частный капитал при финансовой поддержке государства. При этом риски от вложения капитала заметно возрастают. Тем не менее принимаемые в стране антикризисные меры поддержки бизнеса как на федеральном, так и региональном уровнях позволяют многим регионам сохранить, а в ряде случаев и усилить свои позиции в инвестиционной привлекательности.

Государственной региональной политике в новых геополитических условиях отводится особая роль в регулировании процессов пространственного развития экономики и социальной сферы страны. Ее целями должны стать обеспечение сбалансированного социально-экономического развития субъектов РФ и муниципальных образований, сокращение территориальных диспропорций в уровне социально-экономического развития и качестве жизни населения, повышение инвестиционной привлекательности и конкурентоспособности регионов и в целом национальной экономики.

Эффективность принимаемых на федеральном и региональном уровнях государственного управления мер региональной политики напрямую зависит от комплексного учета внутренних и внешних факторов территориального развития. Также при разработке стратегии пространственного развития необходимо учитывать то, что определяющую роль в экономике большинства городов и субъектов РФ и в условиях рыночной конкуренции продолжают играть те виды деятельности, которые здесь уже сложились и функционируют на протяжении длительного (включая советский) периода времени. Этому способствуют и соответствующие профессиональные навыки населения, и имеющаяся производственная инфраструктура, и сложившийся имидж территории. Вот почему должна происходить не коренная перестройка структуры экономики региона и резкий переход на новые отрасли специализации, а постепенная трансформация уже сложившихся на его территории отраслей хозяйства, которая, оставляя все лучшее из уже наработанного, вносила бы элементы инновационности в их развитие [15].

Задача государства состоит в том, чтобы помочь субъектам РФ и муниципальным образованиям более эффективно использовать свои конкурентные преимущества в том или ином виде экономической деятельности. К примеру, к приоритетам государственной поддержки городских поселений следует относить меры, направленные на формирование научных центров на базе образовательных учреждений, тесно взаимодействующих с производством. Этим же целям отвечает и реализуемая в стране программа формирования инновационных и промышленных территориальных кластеров. Государственную поддержку им оказывают Минэкономразвития и Минпромторг России. Однако, согласно имеющимся оценкам лишь 2/5 инновационных кластеров демонстрирует сегодня высокий и средний уровень эффективности [16]. Почти 3/4 всех территориальных кластеров находится в начальной стадии развития [17]. Большинство из них функционирует в европейской части страны, тогда как за Уралом лишь половина расположенных здесь субъектов РФ охвачена процессами кластеризации.

Широкое распространение в практике региональной политики получили такие инструменты как особые экономические зоны (ОЭЗ) и территории опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). Их образование и деятельность регулируется соответствующими федеральными законами РФ от 22 июля 2005 г. № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации» и от 29 декабря 2014 № 473-ФЗ «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (кроме этого в России функционируют ОЭЗ, образованные на основании отдельных федеральных законов в Калининградской и Магаданской областях, на территории Республики Крым и города федерального значения Севастополя, свободный порт Владивосток).

Целью их создания является привлечение инвестиций, в том числе зарубежных, прежде всего в высокотехнологичные сектора экономики, развитие туризма и санаторно-курортной сферы, производственной и транспортной инфраструктуры, обеспечение ускоренного социально-экономического развития регионов, повышение уровня жизни населения. Для этого в ОЭЗ и ТОСЭР вводится особый (льготный) правовой режим осуществления предпринимательской деятельности, а также может применяться процедура свободной таможенной зоны. По данным Минэкономразвития в стране действует (2022) 45 ОЭЗ (26 промышленно-производственных, 7 технико-внедренческих, 10 туристско-рекреационных и 2 портовые), (Кроме ОЭЗ, созданных в соответствии с Федеральным законом от 22 июля 2005 г. № 116-ФЗ в России функционируют ОЭЗ, образованные на основании отдельных федеральных законов: ОЭЗ в Калининградской области, ОЭЗ в Магаданской области, свободная экономическая зона на территории Республики Крым и города федерального значения Севастополя, свободный порт Владивосток.)^. а также более 100 ТОСЭР, в том числе 22 – в Дальневосточном федеральном округе и 80 в моногородах в различных регионах страны (см. Постановление Правительства РФ от 28 июля 2022 г. № 1346). В них в общей сложности зарегистрировано свыше 2 тысяч резидентов, объем заявленных инвестиций превышает 4,5 трлн рублей, создано 175 тыс. новых рабочих мест.

Применяемые на современном этапе меры государственной поддержки и формы пространственной организации хозяйственной деятельности должны, на наш взгляд, привести к позитивным изменениям пространственной структуры российской экономики, сокращению диспропорций в развитии отраслей и регионов, содействовать повышению уровня и качества жизни населения.

Новым вектором пространственного развития на современном этапе становится цифровизация системы государственного управления [18]. В условиях реализации федерального проекта по цифровизации российской экономики особую актуальность приобретает развитие региональных (и муниципальных) автоматизированных систем управления стратегическими разработками, которые позволяют в автоматизированном режиме формировать, согласовывать, сопровождать внедрение и осуществлять контроль и регулирование проводимых программно-стратегических мероприятий. Кроме того, внедрение подобных систем позволит также осуществлять контроль за освоением бюджетных средств, выделяемых не те или иные проекты, сроками их реализации, обеспечивать межведомственную координацию. Следует, однако, признать, что на сегодня многие регионы и муниципалитеты еще слабо внедряют цифровые технологии в сферу управления и услуг.

Заключение

 Проведенный анализ сложившихся пространственных различий и изменений пространственной структуры национальной экономики показывает, что и сегодня, несмотря на финансовую поддержку государством отстающих регионов (в форме дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности), сохраняются существенные диспропорции в социально-экономическом развитии макрорегионов и субъектов РФ. Относительно благоприятной динамикой пространственного развития отличается лишь ЦФО, удельный вес которого в ключевых макроэкономических показателях за последние годы постоянно увеличивается. В целом социально-экономическое положение федеральных округов, расположенных в европейской части России гораздо более устойчиво по сравнению с восточными округами.

В новых геополитических и экономических условиях задачи региональной политики не должны ограничиваться только поддержкой депрессивных территорий, а предусматривать также и стимулирование развития регионов, показывающих устойчивый экономический рост и обеспечивающих за счет налоговых отчислений доходную часть федерального бюджета. Такие регионы могут стать своего рода «локомотивами» пространственного развития всей национальной экономики. В самих регионах должна происходить не резкая перестройка структуры их экономики, а постепенная трансформация уже сложившихся отраслей специализации хозяйства на основе модернизации производства и внедрения инноваций.

Преодолению экономической отсталости многих регионов будет способствовать создание в них современных и положительно зарекомендовавших себя форм пространственной организации хозяйства, таких как ОЭЗ, ТОЭСР, территориальные кластеры и др. и поддерживающих их институтов развития. Важным аспектом региональной политики остается и повышение эффективности территориального управления за счет внедрения прогрессивных управленческих технологий на основе цифровизации.

Список литературы

1. Зубаревич, Н.В. Развитие российского пространства: барьеры и возможности региональной политики // Мир новой экономики. 2017; (2): 46–57.
2. Крюков, В.А., Коломак, Е.А. Пространственное развитие России: основные проблемы и подходы к их преодолению // Научные труды ВЭО России. 2021; Т. 227 (1): 92–114.
3. Кузнецова, О.В. Трансформация пространственной структуры экономики в кризисные и посткризисные периоды // Регион: экономика и социология. 2022; (2): 33–57.
4. Минакир, П.А. «Стратегия пространственного развития» в интерьере концепций пространственной организации экономики // Пространственная экономика. 2018; (4): 8–20.
5. Трейвиш, А.И. Неравномерность и структурное разнообразие пространственного развития экономики как научная проблема и российская реальность // Пространственная экономика. 2019; (4): 13–35.
6. Троцковский, А.Я. Пространственные исследования в работах российских регионалистов: нарративный обзор //Экономика Профессия Бизнес. 2021; (3): 125–132.
7. Пространственное развитие современной России: тенденции, факторы, механизмы, институты: монография / под ред. Е.А. Коломак. – Новосибирск: Изд-во ИЭОПП СО РАН. 2020. – 502 с.
8. Плисецкий, Е.Л. Структурные изменения в пространственном развитии России: новые реалии // Управленческие науки = Management sciences. 2023;13(3): 21–33.
9. Санкции поменяли географию конкурентных преимуществ российских регионов [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://www.ng.ru/economics/2022-04-21/1_8424_sanctions.html (дата обращения 20.11.2023).
10. Ахмедуев, А.Ш. Проблемы чрезмерной поляризации уровня социально-экономического развития регионов России и императивы модернизации государственной региональной политики // Региональные проблемы преобразования экономики. 2017; (6): 37–51.
11. Архипова, Л.С. Изменение функций и роли крупных городов в экономике Центральной России // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2014; 1 (1) – С. 152-161.
12. ПлисецкийЕ.Л., Плисецкий Е.Е. Инфраструктурный потенциал территории как фактор устойчивого регионального развития // Вопросы государственного и муниципального управления. 2020; (3): 165–182.
13. Рейтинг инновационного развития субъектов Российской Федерации. Вып. 7 / В. Л. Абашкин, Г. И. Абдрахманова, С. В. Бредихин и др.; под ред. Л. М. Гохберга. – М.: НИУ ВШЭ, 2021. – 274 с.
14. Инвестиционная привлекательность регионов: рокировка позиций в новых условиях.  [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://raexpert.ru/researches/regions/invest_regions_2023/ (дата обращения 10.11.2023).
15. Пространственная дифференциация и приоритеты социально-экономического развития регионов России: монография / под ред. Е. Л. Плисецкого. – М.: РУСАЙНС, 2018.– 233 с.
16. Развитие инновационных кластеров в России [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://delprof.ru/press-center/open-analytics/innovatsionnye-klastery-rossii/ (дата обращения 14.11.2023).
17. Карта кластеров России – Режим доступа: https://map.cluster.hse.ru/list (дата обращения 14.11.2023).
18. Леонтьева, Л.С., Кудина, М.В., Воронов, А.С., Сергеев, С.С. Формирование национального цифрового суверенитета в условиях дифференциации пространственного развития // Государственное управление. Электронный вестник. 2021; (84): 277–299.

List of literature

1. Zubarevich, N.V. Development of the Russian space: barriers and opportunities of regional policy [Razvitiye rossiyskogo prostranstva: bar’yery i vozmozhnosti regional’noy politiki]// The world of the new economy. 2017; (2): 46-57.
2. Kryukov, V.A., Kolomak, E.A. Spatial development of Russia: the main problems and approaches to overcoming them [Prostranstvennoye razvitiye Rossii: osnovnyye problemy i podkhody k ikh preodoleniyu]// Scientific works of the VEO of Russia. 2021; Vol. 227 (1): 92-114.
3. Kuznetsova ,O.V. Transformation of the spatial structure of the economy in crisis and post-crisis periods [Transformatsiya prostranstvennoy struktury ekonomiki v krizisnyye i postkrizisnyye periody]// Region: economics and sociology. 2022; (2): 33–57.
4. Minakir, P.A. «Spatial development strategy» in the interior of the concepts of spatial organization of the economy [«Strategiya prostranstvennogo razvitiya» v inter’yere kontseptsiy prostranstvennoy organizatsii ekonomiki]// Spatial economics. 2018; (4): 8–20.
5. Treivish, A.I. Unevenness and structural diversity of spatial economic development as a scientific problem and Russian reality [Neravnomernost’ i strukturnoye raznoobraziye prostranstvennogo razvitiya ekonomiki kak nauchnaya problema i rossiyskaya real’nost’]// Spatial Economics. 2019; (4): 13-35.
6. Trotskovsky,м A.Ya. Spatial studies in the works of Russian regionalists: a narrative review [Prostranstvennyye issledovaniya v rabotakh rossiyskikh regionalistov: narrativnyy obzor]//Economics Profession Business. 2021; (3): 125-132.
7. Spatial development of modern Russia: trends, factors, mechanisms, institutions: monograph [Prostranstvennoye razvitiye sovremennoy Rossii: tendentsii, faktory, mekhanizmy, instituty: monografiya] / edited by E.A. Kolomak. – Novosibirsk: Publishing house of IEOPP SB RAS. 2020. – 502 p.
8. Plisetsky, E.L. Structural changes in the spatial development of Russia: new realities [Strukturnyye izmeneniya v prostranstvennom razvitii Rossii: novyye realii]// Management sciences = Management sciences. 2023;13(3): 21–33.
9. Sanctions have changed the geography of competitive advantages of Russian regions [Sanktsii pomenyali geografiyu konkurentnykh preimushchestv rossiyskikh regionov] – Access mode: https://www.ng.ru/economics/2022-04-21/1_8424_sanctions.html (accessed 20.11.2023).
10. Akhmeduev, A.Sh. Problems of excessive polarization of the level of socio-economic development of Russian regions and imperatives of modernization of state regional policy [Problemy chrezmernoy polyarizatsii urovnya sotsial’no-ekonomicheskogo razvitiya regionov Rossii i imperativy modernizatsii gosudarstvennoy regional’noy politiki]// Regional problems of economic transformation. 2017; (6): 37–51.
11. Arkhipova, L.S. Changing the functions and role of large cities in the economy of Central Russia [Izmeneniye funktsiy i roli krupnykh gorodov v ekonomike Tsentral’noy Rossii]// Izvestiya Tula State University. Economic and legal sciences. 2014; 1 (1) – pp. 152-161.
12. Plisetsky, E.L., Plisetsky, E.E. Infrastructural potential of the territory as a factor of sustainable regional development [Infrastrukturnyy potentsial territorii kak faktor ustoychivogo regional’nogo razvitiya]// Issues of state and municipal administration. 2020; (3): 165–182.
13. Rating of innovative development of the subjects of the Russian Federation. Issue 7 [Reyting innovatsionnogo razvitiya sub»yektov Rossiyskoy Federatsii. Vyp. 7]/ V. L. Abashkin, G. I. Abdrakhmanova, S. V. Bredikhin, etc.; edited by L. M. Gokhberg. – M.: HSE, 2021. – 274 p.
14. Investment attractiveness of regions: castling of positions in new conditions. [Investitsionnaya privlekatel’nost’ regionov: rokirovka pozitsiy v novykh usloviyakh] – Access mode: https://raexpert.ru/researches/regions/invest_regions_2023 / (accessed 10.11.2023).
15. Spatial differentiation and priorities of socio-economic development of the regions of Russia: monograph [Prostranstvennaya differentsiatsiya i prioritety sotsial’no-ekonomicheskogo razvitiya regionov Rossii: monografiya]/ edited by E. L. Plisetsky. – M.: RUSAINS, 2018.– 233 p.
16. Development of innovation clusters in Russia [Razvitiye innovatsionnykh klasterov v Rossii] – Access mode: https://delprof.ru/press-center/open-analytics/innovatsionnye-klastery-rossii / (accessed 14.11.2023).
17. Cluster map of Russia [Karta klasterov Rossii] – Access mode: https://map.cluster.hse.ru/list (accessed 14.11.2023).
18. Leontieva, L.S., Kudina, M.V., Voronov, A.S., Sergeev, S.S. Formation of national digital sovereignty in the conditions of differentiation of spatial development [Formirovaniye natsional’nogo tsifrovogo suvereniteta v usloviyakh differentsiatsii prostranstvennogo razvitiya]// Public administration. Electronic bulletin. 2021; (84): 277–299.