В статье проанализирован Индекс ограничений торговли цифровыми услугами (DSTRI) за 2022 год с акцентом на страны ОЭСР и страны, не входящие в ОЭСР. DSTRI охватывает ключевые области политики цифровой коммерции, включая инфраструктуру и подключение (Inf_C), электронные транзакции (ET), платежную систему (PS), права интеллектуальной собственности (IPR) и другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий (OBATiDES). В качестве основного метода исследования выступает коэффициент ранговой корреляции Спирмена. Полученные результаты выявляют слабую положительную корреляцию между развитыми платежными системами, инфраструктурой и связью, а также между строгими правами интеллектуальной собственности и возросшими барьерами в цифровой торговле. Подчеркивается роль тенденций цифровой модернизации и философии регулирования в формировании этих отношений. И наоборот, исследование не выявило существенной корреляции между цифровой инфраструктурой и правилами электронных транзакций, а также между электронными транзакциями и платежными системами. Наши результаты подчеркивают сложный, многогранный и часто нелинейный характер политики в области цифровой коммерции, отмечая, что достижения в одной области не всегда соответствуют прогрессу в других областях. Исследование способствует пониманию взаимосвязи политики в области цифровой коммерции и различных факторов, влияющих на ее развитие, включая технологические достижения, рыночные силы, правовые традиции и социально-политические влияния.

цифровая экономика, цифровизация, цифровая трансформация, цифровые услуги, Индекс ограниченности торговли цифровыми услугами, глобальный цифровой ландшафт.

Публикация подготовлена в соответствии с Планом НИР Института экономики УрО РАН.

The paper analyses the Digital Services Trade Restrictiveness Index (DSTRI) in 2022, focusing on OECD and non-OECD countries. The DSTRI encompasses vital areas of digital commerce policy, including Infrastructure and Connectivity (Inf_C), Electronic Transactions (ET), Payment System (PS), Intellectual Property Rights (IPR), and other barriers affecting digitally enabled service trade (OBATiDES). Utilizing Spearman's rank correlation coefficient, the study explores the relationships between these components to understand the dynamics of digital commerce policy. The findings reveal weak positive correlations between developed Payment Systems and Infrastructure and Connectivity and between stringent Intellectual Property Rights and increased digital trade barriers, emphasizing the role of digital modernization trends and regulatory philosophies in shaping these relationships. Conversely, the study finds no significant correlation between digital infrastructure and electronic transaction regulations or between electronic transactions and payment systems. These results underscore digital commerce policy's complex, multifaceted, and often nonlinear nature, highlighting that advancements in one area sometimes correspond to progress in other areas. The study contributes to understanding digital commerce policies' interconnectedness and the diverse factors influencing their development, including technological advancements, market forces, legal traditions, and socio-political influences.

digital economy, digitalization, digital transformation, digital services, Digital Services Trade Restrictiveness Index, global digital landscape.

The publication was prepared in accordance with the Research Plan of the Institute of Economics of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences.

Введение

В настоящее время наблюдается значительный рост исследований, посвященных промышленной политике и развитию промышленного сектора экономики, что заменило прежний акцент на секторе услуг как основной движущей силе экономического роста. Несмотря на этот сдвиг, единого подхода к интерпретации неоиндустриализации по-прежнему не существует. Формирование экономики, основанной на экспортоориентированных, высокотехнологичных и наукоемких отраслях, требует научно обоснованного подхода, который должен учитывать необходимость одновременной оцифровки промышленного производства, услуг и бизнес-моделей, а также развития сетевых связей.

Глобальный переход к цифровому производству, который является частью концепции «Индустрия 4.0», превращает производство в полуоткрытую систему с интегрированными технологиями. Цифровая трансформация предприятий повышает конкурентоспособность за счет экономии рабочей силы и ресурсов и предполагает интеграцию цифровых технологий во все аспекты (функции, методы и принципы) аналогового бизнеса. Цифровая трансформация предприятий подкреплена фундаментальными программными платформами, превращающими бизнес в цифровое пространство (термин «цифровое пространство» используем в контексте автоматического обучения систем алгоритмами машинного обучения для достижения поставленных задач).

Стремительное развитие цифрового производства и услуг требует от предприятий быстрой адаптации, часто не дожидаясь, пока ими будут руководить экономические теории, что в итоге приводит к разнообразию цифровых бизнес-моделей, на которые влияют не только цифровые технологии, но и цивилизационные и культурные особенности разных стран. [1]

Н.В. Усова в своей работе обсуждает динамику и потенциальное воздействие систем цифровых услуг, что в целом подчеркивает открытость системы, допускающей инновации и разнообразные инструменты коммуникации в рамках правовых рамок.

Нелинейность системы означает, что она эволюционирует из различных вариантов, не возвращаясь к своему исходному состоянию, полагаясь на прошлый опыт и внешние факторы. Система может либо раздробиться на множество нишевых организаций, либо стать гигантской, что приведет к олигополизации или монополизации рынка. На это влияют потребности потребителей и адаптивность цифровых сервисов.

Система также характеризуется балансом между хаосом и порядком. Нарушение равновесия приводит к трансформации и развитию системы, как экстенсивному, так и интенсивному, поддерживая финансовые и информационные потоки.

Кроме того, Н.В. Усова в своей работе определяет синергетические эффекты в цифровых сервисах, такие как прозрачность, управляемость, различные интеграции, экономия ресурсов, эффект масштаба, а также развитие цифровых пространств и маркетинговых коммуникаций. Перечисленные эффекты способствуют росту ВВП, преобразованию персонала, расширению видов услуг и повышению их доступности. [2] Синергетический эффект распространяется на юридические, социальные, педагогические и психологические аспекты – развиваются правовые нормы, регулирующие цифровые сервисы, трансформируются социальные взаимодействия, методы образования становятся более практичными, а психологические акценты смещаются в сторону цифровых взаимодействий и проявляются в поведении. Разнообразие синергетических эффектов зависит от типа цифровых услуг и условий их предоставления, а достижение синергетического эффекта требует приоритизации общих целей системы по сравнению с отдельными элементами.

В статье Е.Н. Смирнова [3] основное внимание уделяется анализу и тенденциям в международной цифровой торговле, особенно в контексте растущей неоднородности ее регулирования, отмечаются следующие аспекты:

• цифровая экономика отличается виртуальной средой, массовыми информационными потоками, межотраслевым и глобальным сотрудничеством, персонализированным обслуживанием и постоянными изменениями;
• цифровизация имеет ряд преимуществ для международной торговли, включая снижение затрат на участие в обмене, укрепление отношений между потребителями и компаниями по всему миру, более быстрое распространение технологий и идей, улучшение координации глобальных цепочек создания стоимости и преобразование большего количества услуг в товары для создания «умных» продуктов;
• развитие международной цифровой торговли изначально обусловлено низкими затратами на поиск, которые упрощают поиск редких или малоизвестных товаров, повышают их экономическую привлекательность и способствуют разнообразию товаров, доступных потребителям;
• существуют новые барьеры в цифровой сфере, особенно в области защиты прав потребителей, таких как право на информационную безопасность и честную торговлю;
• растет обеспокоенность по поводу бесплатной трансграничной передачи данных, особенно в отношении конфиденциальности и безопасности, что приводит к созданию нормативной базы для трансграничной передачи данных и требований к локализации данных;
• многостороннее регулирование трансграничной передачи данных и международной торговли цифровыми услугами решит проблемы дифференциации услуг, заказываемых и поставляемых цифровым способом в международной торговле.
• влияние на сравнение цен для потребителей, влияние на розничные цены онлайн и оффлайн, а также манипулирование процессами поиска со стороны компаний оказывает экономические последствия на потребителей и другие компании.

В совокупности эти факторы обеспечивают всестороннее понимание динамики, преимуществ, проблем и нормативных аспектов международной цифровой торговли в цифровой экономике, а также определяется понимание причины создания барьеров развития.

Исследователи из Гуанчжоуского университета Синьхуа определили три барьера развития цифровой экономики и предложили стратегии повышения конкурентоспособности экспорта Китая в сфере трансграничной электронной торговли [4] (табл.1).

Таблица 1. Барьеры развития цифровой экономики и стратегии их преодоления

Источник: На основе статьи [Liao Q., Yu X. An Empirical Study on the Impact of Digital Trade Barriers on the Export Benefits of Cross Border E-commerce //Proceedings of the 2nd International Conference on Information Economy, Data Modeling and Cloud Computing, ICIDC 2023, June 2–4, 2023, Nanchang, China. – 2023.]

Исследователи из Гуанчжоуского университета Синьхуа подчеркивают необходимость стратегического регулирования как на политическом, так и на оперативном уровнях для решения проблем и использования возможностей цифровой экономики, особенно для усиления роли Китая в глобальной цифровой торговле и электронной коммерции.

Об Индексе ограниченности торговли цифровыми услугами

Программа ОЭСР по цифровым технологиям выявляет, каталогизирует и количественно оценивает барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий в 46 (в совокупности по всем странам из списка и не из списка ОЭСР составляет 86 стран) странах. Он предоставляет органам управления инструмент, основанный на фактических данных, который помогает выявлять узкие места в регулировании, разрабатывать политику, способствующую повышению конкурентоспособности и диверсификации рынков цифровой торговли, и анализировать влияние политических реформ. В цифровом стандарте ОЭСР отражены сквозные барьеры, которые влияют на все виды услуг, продаваемых в цифровом формате. Как самостоятельный инструмент, он дополняет Индекс ограниченности торговли услугами ОЭСР (STRI). [5]

Индекс ограниченности торговли цифровыми услугами (Digital Services Trade Restrictiveness Index, DSTRI) – это аналитический инструмент, предназначенный для оценки ограниченности торговой политики страны, особенно в секторе цифровых услуг. Индекс учитывает ряд политических мер, которые могут препятствовать цифровой торговле, таких как нормативные акты, влияющие на потоки данных, ограничения на использование цифровых инструментов и платформ и барьеры для цифровых платежных систем.

Наряду с Индексом ограничения торговли цифровыми услугами (DSTRI) существует Индекс ограничения цифровой торговли (DTRI). DTRI отображает и измеряет политические ограничения цифровой торговли – все они повышают стоимость ведения бизнеса за границей – в 64 странах. Индекс охватывает многие ограничения торговой политики в цифровой экономике, варьирующиеся от тарифов на цифровые продукты, ограничений на цифровые услуги и инвестиции, ограничений на перемещение данных и ограничений на электронную коммерцию. [6]

На основе работы Т.М. Алиева и др. сравним эти индексы. [7] Сравнение Индекса ограничения цифровой торговли (DTRI) и Индекса ограничения торговли цифровыми услугами (DSTRI) предполагает понимание их целей, методологий и областей сосредоточения.

Таблица 2. Сравнение Индекса ограничения цифровой торговли (DTRI) и Индекса ограничения торговли цифровыми услугами (DSTRI)

Источник: На основе статьи [Алиев Т.М., Исмагилова О.Д., Попова В.Н. Мировой опыт регулирования цифровой торговли // Экономическое развитие России. 2020. №12. – с. 46-59.]

Далее перейдем к DSTRI поскольку выбран в качестве объекта исследования.

DSTRI охватывает широкий спектр мер политики, которые влияют на торговлю цифровыми услугами и включают в себя законы о защите данных и конфиденциальности, цензуру и ограничения на контент, ограничения инфраструктуры и подключения, а также требования к местному присутствию или локализации данных. DSTRI количественно определяет эти ограничения, позволяя проводить сравнительный анализ между странами. Каждой ограничительной мере присваивается балл ∈ [0; 1], который затем суммируется для получения общего значения индекса для каждой страны. Выявляя степень ограниченности политики страны в области цифровой торговли, DSTRI предоставляет ценную информацию предприятиям, политикам и исследователям, что в итоге помогает выявить барьеры на пути цифровой торговли, которые могут иметь решающее значение для компаний, работающих в глобальной цифровой экономике.

Таким образом, DSTRI может стать инструментом для правительств по анализу их собственной политики и определению областей для реформ. Сравнивая свой показатель DSTRI с показателями других стран, административные органы могут сопоставить свою среду цифровой торговли с мировыми стандартами. DSTRI играет важную роль в понимании того, как нормативные акты и политика влияют на глобальный рынок цифровых услуг, что особенно важно, поскольку цифровая торговля становится все более важным компонентом мировой экономики.

Существует ряд исследований в области анализа факторов DSTRI. Так Б.П. Джангам выявляет тенденции в области применения DSTRI, рассмотрим их далее.

Торговые ограничения на цифровые услуги негативно влияют на экономический рост, что обусловлено ограничением к доступу на рынок для поставщиков цифровых услуг, что препятствует свободному потоку данных и увеличивают операционные расходы, тем самым снижая общую эффективность и конкурентоспособность на мировом рынке. Этот вывод согласуется с общим пониманием того, что политика открытой торговли, как правило, стимулирует экономический рост за счет содействия инновациям, эффективности и конкурентоспособности.

Кроме того, Б.П. Джангам [8] определяет, что финансовая свобода и экспорт высоких технологий стимулируют экономический рост, повышает эффективность рынков капитала, улучшая инвестиционную и предпринимательскую деятельность. Экспорт высоких технологий отражает инновационный потенциал страны и ее способность конкурировать на рынках с высокой добавленной стоимостью, и то, и другое имеет решающее значение для экономического роста.

И наоборот, исследование предполагает, что государственные расходы сдерживают экономический рост, что может быть объяснено неэффективностью расходов государственного сектора или возможностью того, что высокие государственные расходы отвлекают ресурсы от более производительного частного сектора.

Выводы исследователя Б.П. Джангам подчеркивают важность надежной цифровой инфраструктуры и эффективных платежных систем для экономического развития, а барьеры в этих областях ограничивают потенциал цифровых инноваций и снижают общую эффективность экономики.

Результаты Б.П. Джангам согласуются для группы с высоким уровнем дохода, но в основном статистически незначимы для группы со средним уровнем дохода. Это говорит о том, что, хотя тенденции схожи, влияние барьеров в торговле цифровыми услугами на экономический рост может быть менее выраженным или его труднее обнаружить в странах со средним уровнем дохода. Данный факт обусловлен рядом факторов – различные этапы цифрового развития и различные уровни зависимости от цифровых услуг в экономике. В исследовании также рекомендуется пересмотр административными органами торговых ограничений на цифровые услуги, что может способствовать долгосрочному экономическому росту. Учитывая ускоряющиеся темпы цифровой трансформации, в исследовании также отмечается, что возникающие проблемы, связанные с конфиденциальностью, доверием и открытостью в цифровой сфере, требуют дальнейшего изучения. Это в свою очередь говорит о необходимости сбалансированного подхода, способствующего открытой торговле цифровыми услугами при одновременном решении возникающих проблем в цифровой экономике. [8]

Другие авторы в своем исследовании про DSTRI пришли к следующим выводам [9]:

• ограничения цифровой торговли оказывают минимальное влияние на техническую эффективность сектора информационно-коммуникационных технологий (ИКТ);
• не обнаружено статистически значимых различий в показателях технической эффективности в странах с высоким и средним уровнем дохода, а также установлено, что азиатские страны обладают более высокой технической эффективностью по сравнению со странами Европейского союза;
• внедрение ИКТ и технологий четвертой промышленной революции приводит к замене рабочей силы, что потенциально приводит к росту безработицы, но также и к более высоким темпам роста;
• устранение нормативных актов, препятствующих конкуренции в секторе ИКТ, таких как барьеры для конкуренции, въезд иностранцев, мобильность людей и прозрачность регулирования в разных странах, может повысить производительность и результативность этого сектора.

Таким образом, научные исследования о DSTRI играют ключевую роль в расширении нашего понимания динамики цифровой торговли, формировании эффективной торговой политики, укреплении международного сотрудничества и, в конечном счете, в содействии глобальному экономическому росту в эпоху развития цифровых технологий. Индекс ограниченности торговли цифровыми услугами играет жизненно важную роль в сфере международной торговли и экономики, особенно в секторе цифровых услуг. Этим подчеркивается актуальность нашего исследования по изучению взаимосвязи областей Индекса.

Материалы и методы исследования

Материалы исследования включают данные DSTRI [10] за 2022 год по странам OECD и странам, которые не входят в OECD.

В качестве объекта исследования выступает DSTRI, который включает следующие области:

Инфраструктура и подключение (Infrastructure and Connectivity, Inf_C) для оценки качества, наличия и общедоступности цифровой инфраструктуры в стране – широкополосная связь и проникновение Интернета, качество обслуживания и любые нормативные барьеры на пути развития инфраструктуры.

Электронные транзакции (Electronic Transactions, ET) для оценки законодательства и нормативно-правовых актов, регулирующих электронные транзакции, что включает в себя юридическое признание электронных подписей, электронных контрактов и нормативно-правовую среду для цифровых транзакций.

Платежная система (Payment System, PS) рассматривается как нормативно-правовая среда, окружающая цифровые платежные системы. Компонент оценивает простоту обработки онлайн-платежей, правила, касающиеся трансграничных платежных сервисов, и наличие каких-либо ограничений или барьеров для использования цифровых платежных платформ.

Права интеллектуальной собственности (Intellectual Property Rights, IPR). Компонент ориентирован на политику и механизмы правоприменения, связанные с интеллектуальной собственностью в цифровой сфере, что включает в себя защиту цифрового контента, борьбу с онлайн-контрафактом и правовую базу, поддерживающую цифровые инновации.

Другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий (Other Barriers Affecting Trade in Digitally Enabled Services, OBATiDES) являются более широкой категорией, охватывающей различные нормативные и нерегулируемые барьеры, которые влияют на торговлю цифровыми услугами, а также включают требования к локализации данных, политику цензуры и модерации контента, ограничения на потоки данных и различные формы цифрового протекционизма.

Для руководителя проекта и аналитика данных, работающего в секторе цифровых услуг, понимание этих особенностей DSTRI имеет важное значение. Совокупность компонентов дают представление о нормативно-правовой базе цифровой торговли и могут помочь в выявлении потенциальных проблем и возможностей на различных рынках, а знания о состоянии компонентов Индекса необходимы для стратегического планирования, анализа рынка и ориентации в сложностях международной цифровой торговли.

Все вышеотмеченные области Индекса принимают значения от 0 до 1. Полная открытость для торговли и инвестиций дает нулевую оценку, в то время как полная закрытость для иностранных поставщиков услуг дает единицу. [11]

Таблица 3. Описательные статистики категорий Индекса DSTRI

Анализ для проверки нормальности данных в каждой области политики или категории Индекса ограниченности торговли цифровыми услугами (DSTRI) включал два метода: визуальный осмотр гистограмм и тест Шапиро-Уилка.

Результаты теста Шапиро-Уилка

Тест Шапиро-Уилка – это статистический тест, который оценивает нормальность данных. Нулевая гипотеза этого теста заключается в том, что данные компонентов Индекса распределены нормально. Низкое значение p (p < 0,05) указывает на то, что мы отклоняем нулевую гипотезу о нормальности распределения наших данных, что означает, что данные распределены ненормально. Во всех случаях p-значения (Шапиро-Уилка) (в табл. 3) значительно меньше 0,05, что указывает на то, что распределения данных компонентов Индекса статистически значимо отклоняются от нормы.

Рисунок 1. Распределение данных по каждому исследуемому компоненту индекса

Визуальный контроль

Гистограммы обеспечивают визуальное представление распределения данных в каждой области политики. В идеале, для нормального распределения, мы ожидали бы увидеть колоколообразную кривую. Однако гистограммы показывают, что распределения для каждой категории не совсем соответствуют нормальному. Соответственно, мы данную особенность будем учитывать при выборе методов исследования после поставленных гипотез.

Гипотезы

В условиях быстро меняющегося ландшафта цифровых технологий и электронной коммерции понимание тесных взаимосвязей между различными инфраструктурными и регулирующими элементами имеет решающее значение как для экономического развития, так и для выработки политики. Представленное исследование направлено на изучение и количественную оценку взаимосвязей между ключевыми показателями, определяющими цифровую экономику в разных странах. Мы фокусируемся на четырех основных гипотезах, которые в совокупности дают представление о том, как инфраструктура, электронные транзакции, платежные системы и нормативно-правовая база взаимосвязаны друг с другом:

H1: Существует положительная связь между показателями «Инфраструктура и подключение» (Inf_C) и показателями «Электронные транзакции» (ET) в разных странах. H1 гипотеза предполагает прямую и положительную взаимосвязь между общедоступностью цифровой инфраструктуры в стране и юридическим признанием электронных подписей, электронных контрактов для иностранных поставщиков – с одной стороны и с другой стороны – нормативно-правовой средой для цифровых транзакций для работы иностранных поставщиков. Мы стремимся выяснить, способствуют ли страны с более развитой цифровой инфраструктурой более благоприятной нормативно-правовой среде для цифровых транзакций.

H2: Существует положительная корреляция между показателями «Электронных транзакций» (ET) и «Платежной системы» (PS) в разных странах. Гипотеза исследует степень, в которой простота обработки онлайн-платежей, правила, касающиеся трансграничных платежных сервисов, и наличие каких-либо ограничений или барьеров для использования цифровых платежных иностранными поставщиками платформ коррелирует с признанием электронных подписей, электронных контрактов, благоприятной нормативно-правовой средой для осуществляемых цифровых транзакций иностранными поставщиками.

H3: Страны с более развитой (то есть являются более открытыми для международной электронной торговли и инвестиций) инфраструктурой «Платежных систем» (PS), как правило, имеют более высокие показатели (то есть также являются более открытыми и доступными для иностранных поставщиков) «Инфраструктуры и подключения» (Inf_C). Мы исследуем идею о том, что страны с более доступными для иностранных поставщиков и развитыми платежными системами, как правило, также имеют более общедоступную широкополосную связь и проникновение Интернета, качество обслуживания и минимальные нормативные барьеры на пути развития инфраструктуры.

H4: Страны с более строгими «Правами интеллектуальной собственности» (IPR) имеют более высокие баллы по «Другим барьерам, влияющим на торговлю услугами с использованием цифровых технологий» (OBATiDES). Гипотеза отражает нормативный аспект регулирования, предполагая, что более строгое правовое регулирования интеллектуальной собственности внутри страны по отношению к иностранным поставщикам могут коррелировать с более высокими показателями по другим барьерам, влияющим на торговлю услугами с использованием цифровых технологий. Взаимосвязь означает компромисс между защитой интеллектуальной собственности и простотой цифровой торговли.

Таким образом, все наши гипотезы имеют положительное направление корреляции. Изучая эти гипотезы, наше исследование направлено на то, чтобы дать ценную информацию о динамике цифровой экономики. Ожидается, что полученные результаты будут иметь значительные последствия для политиков, бизнеса и исследователей, предлагая более глубокое понимание ключевых факторов и барьеров в цифровой экономике. Это понимание имеет решающее значение для разработки стратегий, использующих весь потенциал цифровых технологий, ориентируясь при этом в сложностях глобального цифрового ландшафта.

В качестве основного метода выступает ранговая корреляция Спирмена, т.к. этот метод будет использован для оценки силы и направления связи между этими двумя переменными без предположения о нормальном распределении. [12]

Вычислительные операции производятся в программном обеспечении Jamovi (версия 2.3) [13;14], в основе которого работает язык программирования R. [15]

Результаты исследования

Для получения результатов исследования используется коэффициент ранговой корреляции Спирмена, непараметрический показатель статистической зависимости, для изучения и проверки набора гипотез, который позволяет фокусироваться на взаимосвязи между различными компонентами индекса ограниченности торговли цифровыми услугами в разных странах. Использование корреляционного анализа Спирмена особенно подходит для нашего исследования из-за его способности фиксировать монотонные взаимосвязи между переменными при условии отсутствия нормального распределения данных как это показал графический метод, а также тест Шапиро-Уилка.

Таблица 4. Корреляционная матрица (ранговая корреляция Спирмена) компотентов Индекса ограниченности торговли цифровыми услугами

Результаты корреляции Спирмена (табл. 4) дают представление о взаимосвязях между различными аспектами политики цифровой торговли. Далее изобразим графически статистически значимые взаимосвязи, которые отражают наши гипотезы.

Рисунок 2. Корреляция между «Инфраструктура и подключение» (Inf_C) и «Платежная система» (PS) (Гипотеза 3)

Рисунок 3. Корреляция между «Права интеллектуальной собственности» (IPR) и «Другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий» (OBATiDES) (Гипотеза 4)

В результате корреляционного анализа мы подтверждаем следующие гипотезы:

H3: Инфраструктура и подключения (Inf_C), а так же платежная система (PS) (r = 0,252, p < 0,010) – корреляция является умеренно положительной и статистически значимой, что свидетельствует о значимой прямой взаимосвязи между цифровой инфраструктурой и средой платежной системы. Соответственно, более совершенная цифровая инфраструктура связана с более благоприятной средой для цифровых платежных систем, что означает, что по мере улучшения качества и доступности цифровой инфраструктуры становится проще эффективно внедрять и использовать цифровые платежные системы.

H4: Права интеллектуальной собственности (IPR) и другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий (OBATiDES) (r = 0,292, p < 0,003) – умеренная положительная корреляция, указывающая на более существенную и статистически значимую взаимосвязь. Усиление правового регулирования интеллектуальной собственности, выступающее в качестве барьера для иностранных поставщиков в сфере оказания цифровых услуг связано с увеличением барьеров в торговле услугами с использованием цифровых технологий. Соответственно, страны с более строгими законами об интеллектуальной собственности, также склонн ы устанавливать больше барьеров для торговли цифровыми услугами, из-за желания защитить отечественные отрасли промышленности или интеллектуальную собственность.

Мы также имеем результаты, которые не позволяют нам подтвердить наши гипотезы. Таким образом, опровергнуты следующие гипотезы:

H1: Электронные транзакции (ET) и инфраструктура и возможности подключения (Inf_C) (r = 0,097, p < 0,186) – корреляция слабо положительная, что свидетельствует о незначительной прямой зависимости между развитием электронных транзакций и качеством цифровой инфраструктуры. Однако значение p больше 0,05, что указывает на то, что эта взаимосвязь не является статистически значимой и может быть обусловлена случайностью. С точки зрения смысловой интерпретации – это означает, что, хотя улучшения в инфраструктуре потенциально могут поддерживать электронные транзакции, другие факторы также оказывают влияние, и прямое влияние инфраструктуры на электронные транзакции не является сильным или несомненным.

H2: Электронные транзакции (ET) и платежная система (PS) (r = 0,141, p < 0,097) – корреляция слабо положительная, что указывает на незначительную прямую взаимосвязь между развитием электронных транзакций и регулятивной средой цифровых платежных систем. Однако значение p выше 0,05, что позволяет предположить, что эта корреляция не является статистически значимой и подразумевает потенциальную связь между простотой проведения электронных транзакций и развитием платежных систем, но другие факторы также могут играть значительную роль, и взаимосвязь не является окончательной.

Таким образом, полученные корреляции Спирмена предполагают разную степень взаимосвязи между различными аспектами цифровой торговли и инфраструктуры. В то время как некоторые взаимосвязи являются статистически значимыми и указывают на потенциальные причинно-следственные связи или влияющие факторы, другие являются более слабыми и статистически не значимыми.

Одновременно с этим, можно констатировать дополнительно обнаруженные взаимосвязи между следующими компонентами Индекса:

Электронные транзакции (ET) и права интеллектуальной собственности (IPR) (r = 0,197, p < 0,035).

Положительная корреляция свидетельствует о том, что по мере того, как электронные транзакции становятся все более распространенными и лучше регулируются, параллельно усиливается акцент на правах интеллектуальной собственности. Полученная взаимосвязь имеет смысл, поскольку с увеличением числа электронных транзакций цифровой контент и услуги, которыми обмениваются, становятся более ценными, что требует усиления защиты прав интеллектуальной собственности для обеспечения юридической защиты этих цифровых активов.

Инфраструктура и возможности подключения (Inf_C) и права интеллектуальной собственности (IPR) (r = 0,222, p < 0,020).

Усовершенствованная цифровая инфраструктура и возможности подключения приведут к расширению цифровой деятельности, включая создание и распространение контента. Такая среда, естественно, потребовала бы более строгой защиты интеллектуальной собственности для обеспечения прав создателей и распространителей контента, что объясняет положительную корреляцию.

Инфраструктура и возможности подключения (Inf_C) и другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий (OBATiDES) (r = 0,195, p < 0,036).

Положительная корреляция здесь подразумевает, что по мере доступности инфраструктуры и возможностей подключения для иностранных поставщиков также может наблюдаться доступность иностранных поставщиков к рынку электронной коммерции с точки зрения законодательства, что может быть связано с тем, что страны разрабатывают более адаптированную для иностранных поставщиков нормативно-правовую базу управления растущей цифровой торговлей. Или наоборот, данная связь может быть результатом усиления цифрового протекционизма, поскольку страны стремятся контролировать поток цифровых услуг.

Права интеллектуальной собственности (IPR) и платежная система (PS) (r = 0,273, p < 0,005).

Корреляция указывает на то, что страны с более строгим соблюдением прав интеллектуальной собственности, как правило, имеют более развитые цифровые платежные системы, что вполне связано с тем, что сильная среда защиты прав интеллектуальной собственности создает безопасную экосистему для цифровых транзакций, поощряя разработку и использование цифровых платежных платформ.

Другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий (OBATiDES) и платежных систем (PS) (r = 0,500, p < 0,001).

Сильная положительная корреляция свидетельствует о том, что по мере увеличения барьеров для цифровой торговли также значительно возрастает сложность цифровых платежных систем. Это  связано с тем фактом, что по мере роста барьеров в цифровой торговле страны могли бы разрабатывать более совершенные платежные системы для преодоления этих барьеров или для более эффективного их применения.

Дополнительные положительные корреляции обеспечивают связи между различными аспектами цифровой торговли и нормативно-правовой средой. Они подчеркивают, как улучшения в определенных областях могут повлиять, иногда положительно, создавая более безопасные и надежные системы, а иногда отрицательно, увеличивая барьеры и сложности.

Обсуждение результатов

Подтверждение и опровержение гипотез, выдвинутых в исследовании, можно объяснить различными факторами, присущими сложному характеру политики цифровой коммерции и ее реализации в разных странах. Давайте проанализируем причины, стоящие за результатами каждой гипотезы.

Подтвержденные гипотезы

«Платежные системы», «Инфраструктура и подключение». Обнаруженная здесь слабая положительная корреляция позволяет предположить, что страны, инвестирующие в более доступные для иностранных поставщиков платежные системы или способствующие их развитию, также могут сосредоточиться на доступности своей цифровой инфраструктуры. Эту взаимосвязь можно объяснить общей тенденцией к оцифровке. По мере того как страна модернизирует свои платежные системы, она часто одновременно совершенствует свою цифровую инфраструктуру для поддержки этих систем. Однако слабый характер этой корреляции подразумевает, что, несмотря на наличие тенденции, другие факторы, такие как экономические приоритеты, технологические возможности и политическая воля, также играют значительную роль.

«Права интеллектуальной собственности» и «Другие барьеры, влияющие на торговлю услугами с использованием цифровых технологий». Вывод о том, что более строгие права интеллектуальной собственности коррелируют с более высокими показателями по другим барьерам цифровой торговли и отражают более широкий подход к регулированию. Страны со строгими законами об интеллектуальной собственности могут также вводить другие формы цифрового регулирования, движимые опасениями по поводу контроля, безопасности и протекционизма. Это предполагает философию регулирования, при которой защита и контроль над цифровым контентом и услугами являются приоритетными, часто в ущерб открытости цифровой торговли для иностранных поставщиков.

Неподтвержденные гипотезы

«Инфраструктура и подключение» и «Электронные транзакции». Отсутствие статистически значимой корреляции связано с тем фактом, что, хотя страна может обладать развитой цифровой инфраструктурой, нормативно-правовая база, регулирующая электронные транзакции, может быть не столь развитой применительно для иностранных поставщиков. Такие факторы, как правовые традиции, гибкость регулирования и приоритеты правительства, могут влиять на темпы и направление принятия законодательства, связанного с электронными транзакциями, независимо от развития инфраструктуры.

«Электронные транзакции» и «Платежная система». Отсутствие существенной положительной корреляции в данном случае говорит о том, что простота обработки онлайн-платежей и связанные с ними нормативные акты не обязательно идут рука об руку с юридическим признанием электронных транзакций. Это обусловлено тем, что развитие платежных систем часто определяется рыночными силами и технологическими достижениями, в то время как юридическое признание электронных транзакций в большей степени зависит от законодательного процесса, а также может зависеть от различных социально-политических факторов.

Таким образом, подтверждение и опровержение этих гипотез подчеркивают многогранный и часто нелинейный характер политики цифровой коммерции. В то время как некоторые аспекты, такие как платежные системы и развитие инфраструктуры, как правило, развиваются в тандеме, движимые общей тенденцией к цифровой модернизации, другие области, такие как правовая база для электронных транзакций и платежные системы, функционируют более независимо, на них влияет множество факторов, выходящих за рамки простого технологического прогресса и нашего исследования. Это подчеркивает сложность политики цифровой коммерции, когда достижения в одной области не всегда соответствуют аналогичным достижениям в другой.

Заключение

Исследование анализа Индекса ограничений торговли цифровыми услугами методом ранговой корреляции Спирмена обеспечило детальное понимание взаимосвязей в рамках цифровой экономики. Подтвержденные гипотезы выявляют слабую положительную корреляцию между доступностью и открытостью платежных систем и инфраструктуры подключения связи для иностранных поставщиков (H3), а также между строгостью права интеллектуальной собственности и другими барьерами, влияющих на торговлю услугами с использованием цифровых технологий для иностранных поставщиков (H4). Отмеченные положительно направленные корреляции, хотя и слабые, подчеркивают тенденцию, когда достижения или ограничения в одной области политики цифровой коммерции незначительно влияют на другую.

Напротив, результаты исследования отвергают гипотезы, которые предполагают положительную взаимосвязь между доступностью инфраструктурой подключения связи для иностранных поставщиков и доступными электронными транзакциями для иностранных поставщиков (H1), а также между доступностью электронных транзакций для иностранных поставщиков и доступностью платежных систем для иностранных поставщиков (H2). Эти результаты свидетельствуют о более сложной и потенциально нелинейной взаимосвязи в этих областях, указывая на то, что улучшения или ограничения в одной области не обязательно коррелируют с аналогичными изменениями в другой.

В целом, эти выводы ценны для руководителей проектов в секторе цифровых услуг, поскольку они дают более четкое представление о многогранном характере политики электронной коммерции услуг. Такие знания имеют решающее значение для стратегического планирования и ориентации в сложностях международной цифровой торговли. Результаты исследования закладывают основу для разработчиков политики, бизнеса и исследователей разработки более обоснованных стратегий и директивных указаний, направленных на использование преимуществ цифровых технологий при одновременном решении проблем глобального цифрового ландшафта.

Список литературы

1. Курегян, С.В., Мелешко, Ю.В. Механизмы взаимодействия цифрового производства, цифровых услуг и цифровых бизнес-моделей // ТТПС. 2021. №2 (56). – с. 90-94.
2. Усова, Н.В. Синергия развития системы цифровых услуг // Вестн. Том. гос. ун-та. Экономика. 2022. №57. – с. 22-35.
3. Смирнов, Е.Н. Подходы к нейтрализации рисков развития международной цифровой торговли // Инновации и инвестиции. 2020. №5. – с. 104-108.
4. Liao Q., Yu X. An Empirical Study on the Impact of Digital Trade Barriers on the Export Benefits of Cross Border E-commerce //Proceedings of the 2nd International Conference on Information Economy, Data Modeling and Cloud Computing, ICIDC 2023, June 2–4, 2023, Nanchang, China. – 2023.
5. Digital Services Trade Restrictiveness Index [Электронный ресурс] – режим доступа: https://public.knoema.com/wgumoyc/digital-services-trade-restrictiveness-index
6. Digital Trade Restrictiveness Index [Электронный ресурс] – режим доступа: https://ecipe.org/wp-content/uploads/2018/05/DTRI_FINAL.pdf
7. Алиев, Т.М., Исмагилова, О.Д., Попова, В.Н. Мировой опыт регулирования цифровой торговли // Экономическое развитие России. 2020. №12. – с. 46-59.
8. Jangam, B. P. Do barriers to digital services trade hamper economic growth? Evidence from a cross-country analysis //Bulletin of Monetary Economics and Banking. – 2023. – Т. 26. – С. 111-126.
9. Mishra, S., Chauhan, M., Mathur, S. K. Digital economies and evolving regulations: A parametric and non-parametric approach with bad output across countries. – ARTNeT Working Paper Series, 2022. – №. 212.
10. Digital Services Trade Restrictiveness Index // Organisation for Economic Co-operation and Development  [Электронный ресурс] – режим доступа: https://stats.oecd.org/Index.aspx?DataSetCode=STRI_DIGITAL
11. Digital Services Trade Restrictiveness Index [Электронный ресурс] – режим доступа: https://public.knoema.com/wgumoyc/digital-services-trade-restrictiveness-index
12. Bishara, A. J., Hittner, J. B. Testing the significance of a correlation with nonnormal data: comparison of Pearson, Spearman, transformation, and resampling approaches //Psychological methods. – 2012. – Т. 17. – №. 3. – С. 399.
13. The jamovi project. jamovi. (Version 2.3) [Computer Software]. Retrieved from https://www.jamovi.org.
14. Şahin, M., Aybek, E. Jamovi: an easy to use statistical software for the social scientists //International Journal of Assessment Tools in Education. – 2019. – Т. 6. – №. 4. – С. 670-692.
15. R Core Team. R: A Language and environment for statistical computing. (Version 4.1) [Computer software]. 2021. Retrieved from https://cran.r-project.org. (R packages retrieved from MRAN snapshot 2022-01-01).

References

1. Kuregyan S.V., Meleshko Yu.V. Mechanisms of interaction of digital production, digital services and digital business models [Mehanizmy vzaimodejstvija cifrovogo proizvodstva, cifrovyh uslug i cifrovyh biznes-modelej] // TTPS. 2021. No.2 (56). – pp. 90-94.
2. Usova N.V. Synergy of development of the digital services system [Sinergija razvitija sistemy cifrovyh uslug] // Vestn. Volume. State University. Economy. 2022. No.57. – pp. 22-35.
3. Smirnov E.N. Approaches to neutralizing the risks of the development of international digital trade [Podhody k nejtralizacii riskov razvitija mezhdunarodnoj cifrovoj torgovli] // Innovations and investments. 2020. No. 5. – pp. 104-108.
4. Liao Q., Yu X. An Empirical Study on the Impact of Digital Trade Barriers on the Export Benefits of Cross Border E-commerce //Proceedings of the 2nd International Conference on Information Economy, Data Modeling and Cloud Computing, ICIDC 2023, June 2–4, 2023, Nanchang, China. – 2023.
5. Digital Services Trade Restrictiveness Index [Electronic Source] – access mode: https://public.knoema.com/wgumoyc/digital-services-trade-restrictiveness-index
6. Digital Trade Restrictiveness Index [Electronic Source] – access mode: https://ecipe.org/wp-content/uploads/2018/05/DTRI_FINAL.pdf
7. Aliyev, T.M., Ismagilova O.D., Popova V.N. World experience of digital trade regulation [Mirovoj opyt regulirovanija cifrovoj torgovli] // Economic development of Russia. 2020. No.12. – pp. 46-59.
8. Jangam, B. P. Do barriers to digital services trade hamper economic growth? Evidence from a cross-country analysis //Bulletin of Monetary Economics and Banking. – 2023. – Vol. 26. – pp. 111-126.
9. Mishra, S., Chauhan M., Mathur S. K. Digital economies and evolving regulations: A parametric and non-parametric approach with bad output across countries. – ARTNeT Working Paper Series, 2022. – No. 212.
10. Digital Services Trade Restrictiveness Index // Organisation for Economic Co-operation and Development  [Electronic Source] – access mode: https://stats.oecd.org/Index.aspx?DataSetCode=STRI_DIGITAL
11. Digital Services Trade Restrictiveness Index [Electronic Source] – access mode: https://public.knoema.com/wgumoyc/digital-services-trade-restrictiveness-index
12. Bishara, A. J., Hittner, J. B. Testing the significance of a correlation with nonnormal data: comparison of Pearson, Spearman, transformation, and resampling approaches //Psychological methods. – 2012. – Vol. 17. – No. 3. – p. 399.
13. The jamovi project. jamovi. (Version 2.3) [Computer Software]. Retrieved from https://www.jamovi.org.
14. Şahin, M., Aybek, E. Jamovi: an easy to use statistical software for the social scientists //International Journal of Assessment Tools in Education. – 2019. – Vol. 6. – No. 4. – pp. 670-692.
15. R Core Team. R: A Language and environment for statistical computing. (Version 4.1) [Computer software]. 2021. Retrieved from https://cran.r-project.org. (R packages retrieved from MRAN snapshot 2022-01-01).