Региональные особенности структурных сдвигов валового регионального продукта России по видам первичных доходов
Regional features of structural shifts gross regional product of Russia by types of first income
Авторы
Аннотация
В работе представлен анализ динамики изменения структуры ВРП России по видам первичных доходов с 2015 по 2019 годы. В статье произведен анализ динамики темпов роста элементов ВРП, использован индексный метод и ранжирование. По результатам анализа темпов роста (сокращения) удельного веса элементов ВРП по видам первичных доходов выделено 4 группы регионов. В большинстве регионов наблюдалось увеличение удельного веса валовой прибыли экономики и валовых смешанных доходов, но в 15 регионах увеличилась доля оплаты труда, а в Ленинградской области структура ВРП по доходам не изменилась. За рассматриваемый период наиболее значительные сдвиги в структуре ВРП по видам первичных доходов наблюдались в Республиках Тыва и Саха (Якутия), а также в Забайкальском крае.
Ключевые слова
валовой региональный продукт, структура валового регионального продукта по доходам, структурные изменения, структура региональной экономики, дифференциация регионов, Республика Тыва, Республика Саха (Якутия), Забайкальский край.
Финансирование
Работа выполнена по проекту РФФИ №20-010-00223 «Методология оценки влияния экономической сложности и технической эффективности производства субъектов РФ на темпы роста ВРП»
Рекомендуемая ссылка
Региональные особенности структурных сдвигов валового регионального продукта России по видам первичных доходов// Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. ISSN 1999-2645. — №4 (68). Номер статьи: 6828. Дата публикации: 21.12.2021. Режим доступа: https://eee-region.ru/article/6828/
DOI: 10.24412/1999-2645-2021-468-28
Authors
Abstract
The paper presents an analysis of the dynamics of changes in the structure of GRP of Russia by types of primary income from 2015 to 2019. The article analyzed the dynamics of the growth rate of GRP elements, used the index method and ranking. According to the results of the analysis of the growth rate (reduction) of the specific weight of GRP elements, 4 groups of regions were allocated by types of primary income. In most regions, the share of gross profit of the economy and gross mixed income increased, but in 15 regions the share of wages increased, and in the Leningrad region the structure of GRP by income did not change. During the period under review, the most significant shifts in the structure of GRP by types of primary income were observed in the Republics of Tuva and Sakha (Yakutia), as well as in the Trans-Baikal Territory.
Keywords
gross regional product, structure of gross regional product by income, structural changes, structure of regional economy, differentiation of regions, Republic of Tyva, Republic of Sakha (Yakutia), Trans-Baikal Territory.
Project finance
The study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research within the framework of the scientific project No. 20-010-00223 «Methodology for assessing the impact of economic complexity and technical efficiency of production of the constituent entities of the Russian Federation on the growth rate of GRP»
Suggested Citation
Regional features of structural shifts gross regional product of Russia by types of first income// Regional economy and management: electronic scientific journal. ISSN 1999-2645. — №4 (68). Art. #6828. Date issued: 21.12.2021. Available at: https://eee-region.ru/article/6828/
DOI: 10.24412/1999-2645-2021-468-28
Введение
Структура региональной экономики — совокупность пропорций и отношений, которые сложились в результате развития разделения труда — постоянно изменяется под влиянием внутренних и внешних факторов. Для оценки этих изменений используют различные показатели, но одним из важнейших является валовой региональный продукт — ключевой показатель системы национальных счетов на региональном уровне, обобщающий показатель экономической деятельности региона, который используется для анализа социально-экономической ситуации и решения различных исследовательских задач. Несмотря на недостатки и критику ВРП (как и ВВП) (В частности, в литературе (в т.ч. и в учебной) отмечается, что ВРП (и ВВП) не может быть единственным критерием при измерении качества экономического роста и качества жизни населения, этот показатель не отражает негативные последствия экономического роста, возникают вопросы, связанные с достоверностью расчетов и т.д.), именно этот агрегированный показатель выступает сегодня одним из индикаторов состояния экономики.
Необходимо также отметить, что ВРП весьма востребован для разработки различных моделей и расчет этого показателя несколькими методами предоставляет возможность оценить направленность и интенсивность развития социально-экономических процессов в регионе, анализировать те или иные аспекты межрегиональной дифференциации на основе различных показателей его структуры. Очевидно, на разных этапах развития экономики структурные сдвиги происходят с различной интенсивностью, причем в наибольшей степени они проявляются в долгосрочной перспективе, что позволяет выделить ряд периодов с характерными тенденциями и особенностями развития. Однако и в краткосрочный период могут происходить определенные, и возможно, существенные изменения, которые формируют основу для структурных сдвигов и трансформаций, особенно с учетом того, что за последние годы в экономике многих регионов России произошли значительные количественные и качественные сдвиги. Поэтому представляется актуальным исследование закономерностей и интенсивности структурных сдвигов, оценка складывающихся пропорций и тенденций развития региональной экономики. Соответственно целью работы является анализ динамики и оценка тенденций изменения структуры ВРП по видам первичных доходов субъектов РФ. Анализ произведен по данным национальных счетов России за период с 2015 по 2019 годы.
Структурный подход в экономической литературе
Анализ структурных изменений, в том числе и в региональной экономике – одно из важнейших направлений изучения закономерностей развития экономических явлений. Как отмечается в литературе, структурный подход и анализ структурных изменений в экономике, имеющие давнюю историю в экономической науке, предполагают замещение «наблюдаемой неоднородности наборами классов однородных групп агентов или секторов деятельности». Это позволяет обеспечить значительную степень гибкости и аналитичности, отсутствующую в стандартном микро- и макроэкономическом анализе, и делает этот подход зачастую более привлекательным инструментом для исследования экономической динамики [1]. При этом «сбалансированность экономической системы достигается в случае соразмерности (пропорциональности) ее структурных компонент (подсистем) и является необходимым условием для успешного функционирования экономической системы в стратегической перспективе» [2].
Для анализа структурных сдвигов используются различные показатели. В частности, структурные сдвиги в экономике измеряются с помощью таких характеристик как соотношение темпов роста и прироста показателей отдельных структурных подразделений (отраслей, секторов экономики и т.п.) или элементов структуры, а также изменений в удельных весах или в долях этих подразделений в общем объеме общественного производства. Это позволяет не только анализировать происходящие изменения, но и прогнозировать структурные характеристики ВРП (к примеру, в работе [3] исследования посвящены анализу темпов роста и прогнозу структурных характеристик распределения массы ВРП).
В современных условиях структурные сдвиги во многом связаны как с технологическими изменениями, развитием инновационных экосистем и появлением (или более активным развитием) новых отраслей и секторов экономики, так и с большей ориентацией экономики на человека. Но при обсуждении «…структурной трансформации российской экономики, как правило, принято отмечать отсутствие значимых структурных сдвигов, накопление структурных проблем и риски, связанные с ловушкой среднего дохода» [4]. Поэтому интерес исследователей привлекает анализ трансформаций, вызванных прогрессом новых секторов и диверсификацией отраслевой структуры экономик стран и регионов [5; 6; 7], группировка регионов по структуре сильных секторов и оценка их экономической сложности [8; 9].
Однако, как справедливо отмечается в литературе, «многие работы по анализу структурных сдвигов чаще всего исследуют лишь отраслевой аспект структуры региональной экономики» и автором представлен подробный анализ теоретических предпосылок исследования структурной трансформации экономики и типов экономических структур, проанализированы как отраслевая структура образования валовой добавленной стоимости, так и структура ВРП по доходам, но анализ произведен только по регионам Европейского Севера России [10], как и во многих других подобных исследованиях, в которых рассмотрена динамика элементов структуры ВРП по доходам отдельных регионов или субъектов федерального округа (например, в [11]). Такие исследования весьма востребованы, но представляется не менее важным исследование структурных изменений во всех регионах России, выявление различий и определение общих тенденций. При этом обобщающая характеристика структурных сдвигов совокупности в целом, как правило, связана с проблемой группировки регионов. Отметим также и то, что показатели динамики весьма просты в расчётах, хотя следует учитывать их особенности: сумма всех долей равна единице (или 100%) и изменение какой-то доли неизбежно меняет и доли всех других частей целого.
Структура ВРП по видам первичных доходов: анализ изменений за период с 2015-2019 годы
В структуре ВРП по видам первичных доходов представлены три составляющие: оплата труда наемных работников, валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы, чистые налоги на производство. Каждый из этих элементов вносит соответствующий вклад в формирование валового регионального продукта и изменение их удельного веса свидетельствует об определенных сдвигах и тенденциях социально-экономического развития региона. В современных условиях наибольшую долю составляет либо валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы, либо оплата труда наемных работников, удельный же вес чистых налогов значительно меньше.
Так, в структуре ВВП России наибольшую долю составляет оплата труда и до 2017 г. наблюдался рост этого элемента структуры валового продукта (табл. 1). После некоторого сокращения в 2019 г., по статистическим данным за 2020 г. удельный вес оплаты труда значительно увеличился и занимает ведущую позицию в структуре ВВП нашей страны.
Таблица 1 — Структура ВВП России, в %
| 2015 | 2016 | 2017 | 2018 | 2019 | 2020 | Темпы роста, 2019/2015, процентных пунктов | |
| оплата труда наемных работников (включая оплату труда и смешанные доходы, не наблюдаемые прямыми статистическими методами) | 47,8 | 48,2 | 47,8 | 44,7 | 44,1 | 47,0 | -3,7
|
| чистые налоги на производство и импорт | 11,1 | 11 | 10,9 | 11,7 | 11,3 | 10,9 | 0,2 |
| валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы | 41,1 | 40,8 | 41,3 | 43,6 | 44,6 | 42,1 | 3,5 |
Составлено и рассчитано по [12]
В структуре же ВРП по видам первичных доходов за 2015-2019 годы преобладала доля валовой прибыли экономики и валовых смешанных доходов (рис. 1).
Рисунок 1 — Структура ВРП России по видам первичных доходов (из суммы субъектов), в %
Составлено по [12; 13]
За рассматриваемый период наблюдалось увеличение доли валовой прибыли экономики, соответственно уменьшилась доля оплаты труда наемных работников и чистых налогов, причем доля налогов сократилась незначительно (Особенность распределительного метода расчета ВВП заключается в том, что один из его компонентов (валовая прибыль и валовые смешанные доходы) представляет собой балансирующую статью счета образования доходов и рассчитывается сальдовым путем, т. е. как разница между ВВП и другими компонентами первичных доходов (оплата труда и чистые налоги на производство и импорт). Тем не менее, если произвести ранжирование регионов по темпам роста (сокращения) удельного веса чистых налогов на производство, то, на первый взгляд, можно выделить три группы регионов, в которых доля чистых налогов либо сократилась, либо увеличилась или не изменилась.
В табл. 2. представлены регионы 1-ой группы с максимальным значением темпов сокращения доли чистых налогов за 2015-2019 годы, а также регионы 2-й и 3-ей групп.
Таблица 2 — Темпы роста (сокращения) элементов структуры ВРП по видам первичных доходов, процентных пунктов
| Другие чистые налоги на производство | Оплата труда наемных работников (без учета ненаблюдаемых оплаты труда и смешанных доходов) | Валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы | |
| Российская Федерация (из суммы субъектов) | -0,3 | -2,8 | 3,1 |
| 1-я группа регионов (максимальные значения) | |||
| Республика Бурятия | -1,1 | 4,1 | -3 |
| Камчатский край | -1 | -4,5 | 5,5 |
| Кемеровская область | -1 | -10,4 | 11,4 |
| Калужская область | -0,9 | -8,1 | 9 |
| Московская область | -0,9 | -3,9 | 4,8 |
| Тверская область | -0,9 | -5,5 | 6,4 |
| Забайкальский край | -0,8 | -27,7 | 28,5 |
| Ярославская область | -0,8 | -0,5 | 1,3 |
| Алтайский край | -0,7 | -11 | 11,7 |
| Чукотский автономный округ | -0,6 | -7,4 | 8 |
| Ивановская область | -0,6 | -6,6 | 7,2 |
| Нижегородская область | -0,6 | -2,6 | 3,2 |
| Республика Карелия | -0,5 | -13,5 | 14 |
| Ямало-Ненецкий автономный округ | -0,5 | -6,2 | 6,7 |
| Кабардино-Балкарская Республика | -0,5 | -3,8 | 4,3 |
| Астраханская область | -0,3 | -14,5 | 14,8 |
| 2-я группа | |||
| Магаданская область | 0 | -12,1 | 12,1 |
| Архангельская обл. без авт. округа | 0 | -6,1 | 6,1 |
| Брянская область | 0 | -4,8 | 4,8 |
| Курганская область | 0 | -2 | 2 |
| Республика Марий Эл | 0 | -0,4 | 0,4 |
| Пензенская область | 0 | -0,2 | 0,2 |
| Ленинградская область | 0 | 0 | 0 |
| Тюменская область без авт. округов | 0 | 1,7 | -1,7 |
| Республика Дагестан | 0 | 1,9 | -1,9 |
| 3-я группа | |||
| Республика Алтай | 0,1 | 0,4 | -0,5 |
| Сахалинская область | 0,1 | -1,1 | 1 |
| Кировская область | 0,1 | -2,2 | 2,1 |
| Вологодская область | 0,1 | -0,7 | 0,6 |
| Новгородская область | 0,1 | 2 | -2,1 |
| Тамбовская область | 0,1 | 2,9 | -3 |
| Красноярский край | 0,1 | 11,2 | -11,3 |
| Воронежская область | 0,2 | 0,3 | -0,5 |
| Республика Тыва | 0,3 | -37 | 36,7 |
| Краснодарский край | 0,3 | -3,1 | 2,8 |
| Республика Коми | 0,4 | -5,5 | 5,1 |
| Республика Крым | 0,4 | 0,1 | -0,5 |
| Чеченская Республика | 0,5 | -6,6 | 6,1 |
| Омская область | 0,5 | 7,5 | -8 |
| Евpейская автономная область | 0,9 | -2,2 | 1,3 |
Рассчитано по [12; 13]
Однако в субъектах Российской Федерации эти изменения происходили неравномерно и более детальный анализ темпов роста (сокращения) доли этих элементов ВРП по видам первичных доходов показал, что в Ленинградской области структура ВРП не изменилась, а в 15-ти регионах отмечено увеличение доли оплаты труда наемных работников. В связи с этим отметим, что по характеру сдвигов в структуре ВРП за рассматриваемый период представляется целесообразным выделить четыре группы регионов:
1-я группа: доля оплаты труда наемных работников увеличилась;
2-я группа: незначительно, но увеличилась доля чистых налогов на производство;
3-я группа: удельный вес чистых налогов на производство не изменился, произошло перераспределение доли оплаты труда и валовой прибыли;
4-я группа: остальные регионы – увеличилась доля валовой прибыли.
В структуре ВРП 1-ой группы регионов удельный вес чистых налогов на производство изменился незначительно, а изменения доли других элементов ВРП почти пропорциональные (рис.2; темпы роста удельного веса оплаты труда и валовой прибыли представлены на вспомогательной оси). При этом в регионах этой группы рост доли оплаты труда сопровождался как увеличением, так и сокращением удельного веса валовой прибыли.
Наибольший прирост удельного веса оплаты труда наблюдался в Республике Саха (Якутия), в Красноярском крае и в Омской области, который в 2019 г. составил 57,4%, 47,3% и 44,4% соответственно. В этих регионах отмечено значительное сокращение доли валовой прибыли экономики.
Рисунок 2 — Темпы роста элементов ВРП по видам первичных доходов в регионах 1-ой группы, 2015-2019 годы, в процентных пунктах
В следующей, 2-ой группе, представлено 15 регионов, в которых увеличение удельного веса чистых налогов сопровождалось как ростом доли оплаты труда, так и увеличением доли валовой прибыли экономики (рис. 3). Примечательно, что в большинстве регионов этой группы прирост доли чистых налогов на 0,1 процентный пункт не повлиял на изменение структуры ВРП, за исключением Красноярского края. И, наоборот, в Еврейской автономной области более значительный прирост доли чистых налогов — на 0,9 процентных пунктов — не привел к значительному изменению удельных весов оплаты труда и валовой прибыли. Необходимо также отметить, что наиболее значительные изменения, а именно — сокращение доли оплаты труда — наблюдались в структуре ВРП Республики Тыва (Как известно, уровень безработицы в этом субъекте РФ снижается, но, тем не менее, остается очень высоким и в 2019 г. составлял 12,3% (в РФ – 4,6%). Кроме того, как отмечается в литературе, «в результате предоставления федеральных дотаций бюджетная обеспеченность Республики Тыва выросла в 3,4 раза, но в 1,5 раза ниже среднероссийского уровня» [14]).
Рисунок 3 — Темпы роста элементов ВРП по видам первичных доходов в регионах 2-ой группы, 2015-2019 годы, в процентных пунктах
Далее рассмотрим группу субъектов РФ, в структуре ВРП которых удельный вес чистых налогов на производство в рассматриваемый период не изменился (рис. 4).
Рисунок 4 — Темпы роста элементов ВРП по видам первичных доходов в регионах 3-ей группы, 2015-2019 годы, в процентных пунктах
Анализ изменений структуры ВРП в 3-ей группе показал, что в большинстве этих регионов наблюдался прирост доли валовой прибыли и смешанных доходов. Исключение составили два региона, которые также представлены и в 1-й группе: Тюменская область (без автономных округов) и Республика Дагестан.
В остальных регионах отмечен рост доли валовой прибыли экономики и здесь следует отметить, что наибольшие изменения произошли в структуре ВРП Забайкальского и Алтайского краев, Республики Карелия и Кемеровской области, а в Республике Бурятия, в Камчатском крае и в Кемеровской области произошло заметное сокращение доли налогов (см. табл. 1).
Таким образом, за рассматриваемый период с 2015 по 2019 годы наиболее значительные сдвиги в структуре ВРП наблюдались в Республиках Тыва и Саха (Якутия), а также в Забайкальском крае. Эти изменения имеют важное социально-экономическое значение для развития регионов. В связи с этим, поскольку ВРП по видам первичных доходов определяется как сумма доходов экономических субъектов, представляется целесообразным далее произвести сравнительный анализ темпов роста выработки на одного занятого по выделенным группам регионов. Для оценки можно использовать индекс изменения выработки на одного занятого за тот же рассматриваемый период, который рассчитан как соотношение выработки на одного занятого в 2019 г. и в 2015 году. На следующем рис. 5. представлены результаты расчета индекса по регионам с максимальным и минимальным значением изменений выработки на одного занятого.
Рисунок 5 – Индекс выработки на одного занятого в регионах России, 2019-2015 годы
Рассчитано по [12; 13; 15; 16]
Анализ показывает, что в регионах с наибольшими структурными сдвигами наблюдается значительный прирост выработки на одного занятого. Так, в Республиках Тыва и Саха (Якутия) значение индекса превышает среднероссийский на 0,218 и 0,174 соответственно.
Заключение
Структура ВРП по доходам за рассматриваемый период, охватывающий всего 5 лет, не является стабильной и выявлены разнонаправленные изменения — как по темпам роста, так и по удельному весу элементов валового регионального продукта по видам первичных доходов. В 2019 г. в большинстве регионов в структуре ВРП наибольшую долю составляли валовая прибыль и смешанные доходы, но в нескольких субъектах РФ доля оплаты труда превысила 50% (Кировская область, Республика Алтай, Чукотский автономный округ, Хабаровский край, Республика Бурятия, Республика Саха (Якутия) и Камчатский край), а в 15-ти регионах и по темпам роста за период с 2015 г. по 2019 г. этот элемент ВРП продемонстрировал значительный рост.
Дифференциация структуры ВРП сохраняется, хотя она сокращается. Так, в 2015 г. вариационный размах по элементам структуры ВРП составлял: по оплате труда — 51,5 процентных пункта, по валовой прибыли – 50,5 (Ненецкий автономный округ и Республика Тыва), по налогам – 2,4 процентных пункта. В 2019 г. максимальные и минимальные значения доли чистых налогов не изменились, но по доле оплаты труда и валовой прибыли они составили 45,5 и 44,9 процентных пункта соответственно.
Литература
- Структурные изменения в российской экономике и структурная политика. Аналитический доклад. / под научным руководством Ясина Е.Г. — М., НИУ ВШЭ 2018.
- Клейнер, Г.Б., Рыбачук, М.А. Системная сбалансированность экономики России: региональный разрез // Экономика региона. — 2019. — Т. 15, вып. 2. — С. 309-323 doi 10.17059/2019-2-1
- Лавровский, Б.Л., Шильцин, Е.А. Оценка и прогноз пространственной конфигурации валового продукта регионов России // Экономика региона. — 2016. — Т.12, вып. 2. — С. 383-395 doi 10.17059/2016–2–5
- Федюнина, А.А., Симачев, Ю.В., Кузык, М.Г., Аверьянова, Ю.В. Секторальные особенности интеграции российской экономики в глобальные цепочки добавленной стоимости и следствия для структурной политики // Журнал Новой экономической ассоциации, № 3 (47), 2020, с. 106–127 DOI: 10.31737/2221-2264-2020-47-3-5
- Kutsenko, E., Eferin, Y. (2019) “Whirlpools”and “Safe Harbors” in the Dynamics of Industrial Specialization in Russian Regions. Foresight and STI Governance, vol. 13, no 3, pp. 24–40. DOI: 10.17323/2500-2597.2019.3.24.40
- Faulkner, J.-P., Murphy, E., Scott, M. Developing a holistic ‘vulnerability-resilience’ model for local and regional development. European Planning Studies, 2020, no. 28 (12), pp. 2330–2347. DOI: 10.1080/09654313.2020.1720612
- Котов, А. В. Пространственный анализ структурных сдвигов как инструмент исследования динамики экономического развития макрорегионов России // Экономика региона. 2021. Т. 17, вып. 3. С. 755-768. https://doi.org/10.17059/ekon.reg.2021-3-3
- Любимов, И.Л., Гвоздева, М.А., Казакова, М.В., Нестерова, К.В. Сложность экономики и возможность диверсификации экспорта в российских регионах // Журнал Новой экономической ассоциации. 2017, № 2 (34). С. 94–122.
- Афанасьев, М.Ю., Кудров, А.В. Структуры сильных секторов и оценки экономической сложности региональной экономики // Многомерный статистический анализ, эконометрика и моделирование реальных процессов // Труды X-й Международной школы-семинара / Под ред. В.Л. Макарова. Цахкадзор, 2020 г. – М.: ЦЭМИ РАН, 2020. – 160 с. (Рус.) ISBN 978-5-8211-0786-2 DOI: 10.33276/978-5-8211-0786-2-21-24
- Румянцев, Н.М. К вопросу о структурных трансформациях экономики регионов // Проблемы развития территории. 2020. № 3 (107). С. 59–71. DOI: 10.15838/ptd.2020.3.107.4
- Кутергина, Г.В., Пономарева, Е.В., Захарова, Ю.С. О роли структурного анализа динамики валового регионального продукта в развитии региона // Вестник Алтайской академии экономики и права. – 2020. – № 4-3. – С. 357-365. URL: http://vaael.ru/ru/article/view?id=1095
- Национальные счета России в 2013-2020 годах: Стат. сб./ Росстат. — M., 2021. – 429 c.
- Национальные счета России в 2014-2018 годах: Стат. сб./ Росстат. — M., 2019. – 245 c. URL: https://gks.ru/bgd/regl/b19_15/Main.htm
- Колодина, Е.А. Исследование результативности выравнивающей региональной политики в Российской Федерации// Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. ISSN 1999-2645. — №4 (60). Режим доступа: https://eee-region.ru/article/6007/
- Обследование рабочей силы – 2019. — Федеральная служба государственной статистики/ https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13265
- Обследование населения по проблемам занятости — 2015 год. Федеральная служба государственной статистики — URL: https://gks.ru/bgd/regl/b15_30/Main.htm
Literature
- Structural changes in the Russian economy and structural policy [Strukturnyye izmeneniya v rossiyskoy ekonomike i strukturnaya politika]. Analytical report. / under the supervision of Yasin E.G. — M., Higher School of Economics 2018.
- Kleiner, G.B., Rybachuk, M.A. Systemic Balance of the Russian Economy [Sistemnaya sbalansirovannost’ ekonomiki Rossii: regional’nyy razrez]: Regional Profile. // Economy of the region. — 2019. — T. 15, no. 2. — S. 309-323 doi 10.17059 / 2019-2-1
- Lavrovsky, B.L., Shiltsin, E.A. Assessment and forecast of the spatial configuration of the gross product of Russian regions [Otsenka i prognoz prostranstvennoy konfiguratsii valovogo produkta regionov Rossii]// Economy of the region. — 2016. — T.12, issue. 2. — P. 383-395 doi 10.17059 / 2016–2–5
- Fedyunina, AA, Simachev, Yu.V., Kuzyk, MG, Averyanova, Yu.V. Sectoral features of the integration of the Russian economy into global value chains and the consequences for structural policy [Sektoral’nyye osobennosti integratsii rossiyskoy ekonomiki v global’nyye tsepochki dobavlennoy stoimosti i sledstviya dlya strukturnoy politiki]// Journal of the New Economic Association, no. 3 (47), 2020, p. 106-127 DOI: 10.31737 / 2221-2264-2020-47-3-5
- Kutsenko, E., Eferin, Y. (2019) “Whirlpools” and “Safe Harbors” in the Dynamics of Industrial Specialization in Russian Regions. Foresight and STI Governance, vol. 13, no 3, pp. 24-40. DOI: 10.17323 / 2500-2597.2019.3.24.40
- Faulkner, J.-P., Murphy, E., Scott, M. Developing a holistic ‘vulnerability-resilience’ model for local and regional development [Developing a holistic ‘vulnerability-resilience’ model for local and regional development]. European Planning Studies, 2020, no. 28 (12), pp. 2330-2347. DOI: 10.1080 / 09654313.2020.1720612
- Kotov, AV Spatial analysis of structural shifts as a tool for studying the dynamics of economic development of macroregions in Russia [Prostranstvennyy analiz strukturnykh sdvigov kak instrument issledovaniya dinamiki ekonomicheskogo razvitiya makroregionov Rossii]// Economy of the region. 2021.Vol. 17, no. 3.S. 755-768. https://doi.org/10.17059/ekon.reg.2021-3-3
- Lyubimov, I.L., Gvozdeva, M.A., Kazakova, M.V., Nesterova, K.V. The complexity of the economy and the possibility of export diversification in Russian regions [Slozhnost’ ekonomiki i vozmozhnost’ diversifikatsii eksporta v rossiyskikh regionakh]// Journal of the New Economic Association. 2017, No. 2 (34). S. 94-122.
- Afanasyev, M.Yu., Kudrov, A.V. Structures of strong sectors and assessing the economic complexity of the regional economy [Struktury sil’nykh sektorov i otsenki ekonomicheskoy slozhnosti regional’noy ekonomiki]// Multidimensional statistical analysis, econometrics and modeling of real processes // Proceedings of the X-th International School-Seminar / Ed. V.L. Makarov. Tsaghkadzor, 2020 — M .: TsEMI RAN, 2020 .— 160 p. (Rus.) ISBN 978-5-8211-0786-2 DOI: 10.33276 / 978-5-8211-0786-2-21-24
- Rumyantsev, N.M. On the question of structural transformations of the regional economy [O roli strukturnogo analiza dinamiki valovogo regional’nogo produkta v razvitii regiona]// Problems of territory development. 2020. No. 3 (107). S. 59–71. DOI: 10.15838 / ptd.2020.3.107.4
- Kutergina, G.V., Ponomareva, E.V., Zakharova, Yu.S. On the role of structural analysis of the dynamics of gross regional product in the development of the region // Bulletin of the Altai Academy of Economics and Law. — 2020. — No. 4-3. — S. 357-365. URL: http://vaael.ru/ru/article/view?id=1095
- National accounts of Russia in 2013-2020 [Natsional’nyye scheta Rossii v 2013-2020 godakh]: Stat. Sat / Rosstat. — M., 2021. — 429 p.
- National accounts of Russia in 2014-2018 [Natsional’nyye scheta Rossii v 2014-2018 godakh]: Stat. Sat / Rosstat. — M., 2019. — 245 p. URL: https://gks.ru/bgd/regl/b19_15/Main.htm
- Kolodina, E.A. Research of the effectiveness of equalizing regional policy in the Russian Federation [Issledovaniye rezul’tativnosti vyravnivayushchey regional’noy politiki v Rossiyskoy Federatsii]// Regional economy and management: electronic scientific journal. ISSN 1999-2645. — No. 4 (60). Access mode: https://eee-region.ru/article/6007/
- Labor Force Survey – 2019 [Obsledovaniye rabochey sily – 2019]. — https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13265
- Population survey on employment problems – 2015 [Obsledovaniye naseleniya po problemam zanyatosti — 2015 god]. — URL: https://gks.ru/bgd/regl/b15_30/Main.htm