В статье рассматриваются характерные черты периферийной экономики региона России, находящие выражение в стремлении к формированию их хозяйства на основе постоянного воспроизводства пространственно ограниченных векторов экономических связей с ведущими предприятиями центральных регионов страны, а также неудовлетворительном состоянии общественной среды. Оба фактора автор считает главными причинами, не способствующими включению механизмов экономического развития. На примере Республики Дагестан рассматриваются меры, которые позволили бы раскрыть потенциал созидания, направленный на мобилизацию внутренних резервов развития региона с целью преодоления отставания в экономическом развитии.

экономика периферийного характера, стратегия, структура хозяйства, пространственная диверсификация связей, факторы побуждения развития.

In article the characteristic features of peripheral economy of the region of Russia finding expression in aspiration to formation of their economy on the basis of continuous reproduction spatially of limited vectors of economic relations with leading enterprises of the central regions of the country, and also an unsatisfactory condition of the public environment are considered. The author considers both factors the main reasons which aren't promoting turning on of mechanisms of economic development. On the example of the Republic of Dagestan measures which would allow to open the creation potential directed on mobilization of internal reserves of development of the region for the purpose of overcoming of lag in economic development are considered.

economics peripheral character, strategy, structure of the economy, spatial diversification of relations, the factors of motive development.

Существующая теория периферийной экономики  направлена на исследование стран капиталистического мира по модели «центр, периферия», одни из которых являются экономически процветающими, а другие – отстающими в экономическом развитии. Основными апологетами теории являются объединившиеся в группу латино-американские экономисты Р.Пребиш, С.Фуртаду, М. Бильбао, А. Феррер, В.Урхиди и др. [1]. Наиболее яркой фигурой является Р.Пребиш, который, сравнивая развитие стран Латинской Америки и бассейна Карибского моря («периферия») со странами Северной Америки («центр»), объясняет причины периферийного состояния первых нерациональностью международного разделения труда и структуры мировой капиталистической экономики [2; 3].

Что касается теории периферийной социалистической экономики, то она не получила широкого развития. Внимания заслуживает диссертация, характеризующаяся претенциозностью – отражением преимуществ социалистической формации по сравнению с капиталистической [4]. Ряд работ посвящен теории периферийного арабского социализма, которая также не нашла глубокого развития.

В представленной статье автор делает попытку ввести новые понятия «периферийная экономика региона страны».

Наличие больших различий в уровнях социально-экономического развития регионов России обусловливает слабую реализацию эффектов эмерджентности и синергии и является существенным препятствием в развитии как страны, так и регионов. Длительное сохранение подобного состояния чревато антисинергией, нагнетанием угрозы безопасности страны,  потерей ею федеративной целостности. И, наоборот, движение всех регионов по пути гарантированного достижения экономической состоятельности является важным условием сохранения социальной стабильности и снижения конфликтогенности. В целевых установках и задачах экономического развития, а также преодоления кризисных явлений в регионах с разными экономическими уровнями может быть отличающаяся конкретика в подходах. В предлагаемой вниманию статье на примере одного из наиболее отстающих в экономическом развитии регионов России – Республики Дагестан – рассматриваются возможные концептуальные подходы к активизации его развития.

Регионы России в дореформенный период имели различия в уровнях экономического развития. Однако последовавший демонтаж централизованной системы управления экономикой и отказ от государственной политики формирования в каждом регионе хозяйства индустриально-аграрного типа с одновременным решением задач обеспечения полной занятости экономически активной части населения привели к тому, что субъекты Федерации в одночасье оказались регионами с более глубокой дифференциацией по уровням экономической состоятельности [4]. Республика Дагестан оказалась в числе регионов с запредельной периферийной экономикой.

Понятие «регион с периферийной экономикой» не адекватен понятию «регион с депрессивной экономикой». Первый отражает состояние экономики с более высокой степенью сложности решения проблем развития. Если «регион с депрессивной экономикой» определяет временное преходящее значение, связанное с преодолением экономического кризиса в регионе и в целом в экономике всей страны, то  «регион с периферийной экономикой» подразумевает системное и устойчивое во времени отставание в экономическом  развитии. Поэтому, по нашему мнению, следует задуматься: правомерно ли называть многие регионы России депрессивными, а не регионами с экономикой периферийного характера.

Периферийность экономики того или иного региона не является географическим понятием. Это понятие включает как периферийный характер организации хозяйства региона, так и минусовая удалённость показателей уровня экономического развития региона от средних показателей по России и, тем более, от показателей динамично развивающихся регионов. На примере Республики Дагестан как таковой тип периферийной экономики можно определить следующими факторами:

• некомплексная структура хозяйства, в которой преобладает слабый аграрный сектор;
• отсутствие в республике предприятий, которые могли бы быть технологически головными в производстве продукции с конечной готовностью;
• ограниченная пространственная направленность и неустойчивость кооперационных связей предприятий республики с географически удалёнными головными предприятиями, преимущественно находящимися в центральных регионах страны, что определяет периферийность в типе формирования структуры хозяйства;
• отсутствие гарантий обеспечения предприятий республики государственными заказами;
• монополия федерального центра и крупного внешнего (относительно данного региона) частного капитала на природную ренту, извлекаемую из наиболее доходных видов производства: гидроэнергетики, нефтедобычи, использования морских биологических ресурсов;
• зависимость развития республики во многом от решений органов власти Центра и, соответственно, расчёт органов управления республики  на его патронаж. Следование руководства республики в русле решений федеральных органов власти даже при деструктивном характере этих воздействий как на экономическое развитие  страны в целом, так и на отдельные ее регионы.

В Республике Дагестан эти факторы  обусловили следствия, которые дополняют суть понятия экономики периферийного характера:

• разительно низкий по сравнению со средним по стране уровень развития.
• существенная деиндустриализация и технологическое отставание  почти во всех отраслях хозяйства, а также снизившийся уровень образования и здравоохранения, отвлечённая от интересов хозяйственного развития направленность научных исследований;
• разрыв большинства существовавших экономических связей предприятий республики с головными предприятиями, находящимися за пределами республики;
• дотационность республики при одновременном наличии латентного (скрытого) оттока «вверх» ресурсов в виде денежных «откатов» и различных видов дорогих подношений;
• уровень безработицы, превышающий средний по России, и низкая стоимость труда;
• тенденция к миграции наиболее активной части населения в другие регионы страны и в зарубежье, предпочтение  заниматься предпринимательской или иными видами деятельности не в своей республике;
• наличие проявлений социальной нестабильности, конфликтогенность экстремистского характера.

Возобновляющиеся время от времени волны кризисов побуждают Правительство РД, как и правительства других субъектов Федерации, разрабатывать  планы мероприятий по предотвращению влияния этих волн на экономику и социальную сферу региона, которые во многом носят формальный характер. Для Дагестана с большой натяжкой можно говорить о каких-либо этапах или волнах кризиса. Кризис обрушился на экономику республики ещё в начале 90-х годов, когда произошёл обрыв кооперационных связей предприятий Дагестана с географически удалёнными головными предприятиями, находящимися преимущественно в центральных районах страны.  Полностью прекратили существование заводы электронной техники, радио- и приборостроительные заводы, большинство предприятий химической промышленности и в 4-6 раз сократились объёмы продукции той части предприятий машиностроения, которая сохранилась. В  результате Республика Дагестан по показателю валового дохода на душу населения оказалась одним из трёх аутсайдеров среди всех 85-ти регионов России. Нынешние кризисные явления – следствие того же кризиса изначальной организации производства по периферийному типу. Их влияние на фоне предшествовавшего падения производства и в целом состояния экономики малозаметно. Поэтому  меры «пожарного» характера или «латания дыр», по своей сути определяют инерцию ожидания выхода из кризисного состояния экономики России в целом, а затем, как следствие, и в Дагестане. Это путь сохранения периферийного состояния экономики.  Необходима не простое реагирование на текущие (негативные) явления, а становление региона на долговременный стратегический путь преодоления периферийного состояния экономики, суть которого может быть сформулирован так:  активизация и постоянное наращивание экономической деятельности в республике с включением на основе инновационных технологий в созидательную деятельность всей экономически активной части населения.

То есть постоянный рост валового объёма работ на душу населения (пусть в период всеобщего кризиса замедленный, а затем ускоренный) будет определять становление республики на один и тот же путь как преодоления кризисных явлений, так и преодоления периферийности экономики. При этом неуклонный рост занятости до уровня полной будет индикатором достижения указанных целей.  Вообще в хронически трудоизбыточном регионе  в качестве критериального показателя предпочтительно принять не показатель  роста валового продукта, а показатель роста трудовой занятости населения. Логика проста: при росте трудовой занятости  рост валового продукта окажется производным результатом [5].

Следует отметить, что ставящиеся перед Дагестаном цели и задачи ускоренного развития [6] не находятся в области фантазий. Рассматривая мировой опыт  стран и регионов, можно увидеть, что некоторые страны, находившиеся на крайне низком уровне экономического развития, сумев усмотреть ход научно-технического прогресса и заимствуя мировые новации, стремительно «седлали»  новую технологическую волну экономического роста [7]. Так, используя существующие у развитых стран мира научные достижения и учитывая логику их воспроизведения, вырвались вперёд, так называемые, «азиатские тигры», в том числе некоторые из них – Гонконг и Тайвань – это не страны, а отдельные регионы страны. Что касается  Дагестана, то составленный (на основе исследований Института социально-экономических исследований   Дагестанского научного центра РАН) обобщенный  экономико-психологический портрет  дагестанцев позволяет утверждать, что при обустройстве благоприятными условиями его созидательная деятельность может быть такой же эффективной, как и у китайца, японца или немца.

Из сказанного следует два вывода: Во-первых, обществу и органам государственного управления надо захотеть выйти из периферийного состояния. Во-вторых, этот выход можно обеспечить только на основе обязательного перехода подавляющего большинства субъектов экономической и неэкономической деятельности на использование достижений науки и техники как в областях электронике и информатике, так и  предстоящих новаций на основе нанотехнологий и молекулярной биологии. Не исключается то, что дагестанские учёные самостоятельно или в кооперации с внешнерегиональными научными структурами смогут сконцентрировать ресурсы и выполнить один–два региональных инновационных проекта. Но ставить задачу охвата собственными инновационными проектами обеспечение развития в целом всего хозяйства республики  амбициозно и нецелесообразно. Что-либо всеобъемлющее в новациях могут создавать только страны-лидеры технологических укладов или особо развитые страны и на основах опоры на консолидированный опыт международных научных достижений. Перед учёными отдельных регионов, таких как Дагестан, должна быть поставлена задача разработки ограниченного круга инновационных проектов, учитывающих контрастные особенности региона. Но в большей мере они должны быть переориентированы  от отвлечённых исследований на оказание научного содействия развитию хозяйства и культуры республики на основе заимствований существующих мировых достижений в области инновационных технологий и культурного прогресса. В таком же ключе должны быть поставлены задачи системе образования: Качество среднего и высшего образования должно отвечать требованиям  долговременной активизации экономического развития.

Одной из причин отставания регионов в экономическом развитии является то, что крупные предприятия этих регионов тщетно пытаются восстановить те пространственно однонаправленные и географически удалённые кооперационные связи, с предприятиями ВПК, которые существовали в советский период. Иногда это удаётся, но настолько же часто они обрываются. Сохраняющаяся инерция постоянно воспроизводит ситуацию следования стереотипу ночных бабочек, которые, неосознанно стремясь к свету, сгорают в огне костра. Нечастое исключение составляют те предприятия, которые сумели адаптироваться к сложившимся условиям, сумели на основе использования передовых технологий наладить выпуск продукции, пользующейся высоким спросом.

Из сказанного следует вывод о том, что для активизации экономического развития региона с экономикой периферийного характера  необходимо коренным образом изменить подход к формированию структуры его хозяйства, с тем, чтобы добиться её переустройства преимущественно по «центровому» принципу. Дагестан находится в весьма выгодном геостратегическом положении. Он является приграничным  регионом страны, расположенным в Международном транспортном коридоре «Север-Юг» с инфраструктурой всех, без исключения, видов транспортных коммуникаций. Это позволяет хозяйствующим субъектам перейти от нынешней ограниченной пространственной направленности экономических связей к широкому круговому фронту предпринимательских связей с окружающими регионами страны и со странами зарубежья. Речь идёт, прежде всего, о странах морского и сухопутного приграничья: регионы ЮФО, Казахстан, Туркменистан, Иран, Азербайджан, Грузия и, если целесообразно, далее.

При определении отраслевой структуры хозяйства Дагестана необходимо руководствоваться критерием возможности достижения конкурентной устойчивости видов производственной деятельности, то есть наличием реальной возможности занять экономические ниши на рынках страны и зарубежья. Вообще, если говорить о потенциальной возможности размещения того  или иного производства в регионе, то достаточно иметь только два первичных ресурса – рабочую силу и воду; всё остальное, что определяет субстанцию продукта – различные материалы, станки и оборудование и даже энергетические ресурсы, можно доставлять извне. Но такое производство не всегда будет устойчивым. Подтверждением этому является полное падение и прекращение в Дагестане деятельности заводов, о которых говорилось выше, не только из-за их удалённости от головных предприятий, но и из-за того, что составляющие их продукции почти полностью доставлялись извне.

Деятельность предприятий в регионе будет устойчивой, если кроме ресурсов рабочей силы и воды она будет ещё связана с использованием, как минимум, одной или двух других видов местных сырьевых или иных не вещных естественных условий, которых нет или в дефиците в других регионах. Например: добыча нефти и её переработка при прочих равных условиях будет устойчивой, если в регионе есть как таковые достаточные запасы нефти; гидроэнергетика тоже будет устойчивой, так как базируется на использовании местного энергоносителя – воды. Этими ресурсами  Дагестан располагает. Разумеется, необходим еще один фактор – наличие внутреннего или внешнего спроса на продукцию или услуги [8].

По указанному критерию в развитии и размещении крупной промышленности в Дагестане одним из важных  системно образующих видов хозяйственной деятельности может стать судостроение, для которого, кроме местного ресурсного обеспечения рабочей силой, водой и электроэнергией, способствующим производству продукции природным условием является наличие в регионе глубоководной незамерзающей части Каспийского моря. Этот ресурс позволяет при относительно небольших капиталовложениях на основе загрузки части простаивающих с 90-х годов производственных площадей многих предприятий промышленности   создать судостроительный холдинг по производству судов малой  и средней тоннажности. Наряду с их производством в однокорпусном исполнении, холдинг может быть специализирован на тримараностроении, что окажется конкурентно профилирующим фактором в масштабах страны.

По природным условиям (сочетание климата, почв, море, горы и пр.) в разряд потенциально устойчивых видов деятельности в Дагестане можно также отнести сельскохозяйственные, рекреационные и другие смежные с ними производства и услуги.

Собственно геостратегическое положение Дагестана само по себе тоже является особо важным ресурсом экономического развития. То, что Дагестан находится в южной приграничной части Международного транспортного коридора «Север-Юг»,позволяет создание: центра организации международных транспортных перевозок на всём протяжении коридора от Индии до Скандинавских стран; совместных со странами Каспийского региона центров международной торговли; финансовых институтов (например, общий прикаспийский банк); общего банка инвестиционных и интеграционных проектов и др. Можно повториться и по поводу того, что это условие является условием веерной поляризации  интеграционных связей.

Указанный ресурсный подход не должен быть панацеей. Могут быть и комбинации других критериев, например, таких, как: значительность в продукции доли трудовых затрат при относительно небольших долях стоимости, веса и номенклатурного множества привозных составляющих; исторически сложившаяся традиционность в профессиональной ориентации части населения; постоянно высокий спрос на какой-либо вид продукции. Можно привести пример возможного развития как таковых  ювелирных и лекарственных производств на уровне их индустриальной организации, предприятий народных художественных изделий и др. Многие виды  производств могут быть выявлены, если для изучения конъюнктуры спроса и предложения Правительством РД будут организованы экономические экспедиции в регионы страны и в страны бассейна Каспийского моря.

Можно было бы не напрягаться и следовать той инерции, которая существует – ожидание выхода из кризисного состояния экономики России в целом и в том числе Дагестана. Это путь к сохранению  периферийного состояния экономики. Путь активизации экономического развития, не ожидая окончания кризиса в мире и в России, более предпочтителен. Но одно дело – иметь такие намерения, другое – представить реально возможным движение по такому пути. Следовать по этому пути можно только при постоянном нарастании предпринимательской активности.

С этой позиции следовало бы отметить, что определение видовой структуры отраслей хозяйства региона и разработку соответствующих программ   не следует панацеей в ориентационном значении. Есть и другие не менее важные инструментарии управления экономикой, отвлечение внимания от которых было бы неразумно. В советский период централизованного управления экономикой программные установки стратегического, среднесрочных и текущих периодов территориального и отраслевого развития, действительно, представляли собой инструментарии  прямого экономического воздействия, так как вместе с планами их централизованного инвестиционного обеспечения они составляли единое целое в управлении хозяйством страны. Ныне же, когда инвестиционное обеспечение зависит не от единого государственного Центра, а от множества частных инвесторов, основная роль программ формирования структуры хозяйства в бóльшей мере является информационной. Они имеют важное значение в отражении намерений разной срочности, руководствуясь которыми  субъекты экономической деятельности могут избегать больших поисковых ошибок и издержек. Но намного большее значение в активизации экономического развития имеет создание благоприятной среды для экономической деятельности.* Если среда будет благоприятной, то экономически активная часть населения станет не просто следовать в русле программных структурных намерений, но и сама рационализирует и обогатит эти намерения.  С развитием ситуации субъекты всех видов деятельности сами будут находить дополнительные приоритеты и меры экономического развития, которые трудно учесть в процессе единовременной разработки долговременных и среднесрочных программ в кабинетах ведомств.

Благоприятная среда для экономической деятельности видится во взаимодействующем влиянии трёх полей:

• Состояния культуры экономического поведения людей;
• Административно-правового;
• Гражданских отношений.

Характеристика экономического поведения людей. Среднестатистический экономико-психологический портрет дагестанцев во многом определяется значением для них института семьи. Эта значимость является одной из самых высоких среди  регионов России. Ради достатка в семье, содержания престарелых родителей и обеспечения будущего своим детям дагестанцы могут быть энергичными добытчиками, находя в этом самоутверждение в качестве состоявшейся личности. Но насколько эта энергия может быть созидательной зависит от складывающихся условий. Объективно люди склонны к получению благ посредством созидательного труда. Однако такая направленность не бесспорна во всех без исключения случаях. На поведенческий настрой дагестанцев последних двадцати лет отрицательное влияние оказала хищническая приватизация государственной и колхозной собственности, а также происходящие до настоящего времени её переделы. В самом начале этого периода были утрачены основы идеологии созидания и соответствующих правовых установок, ограничивавших стремление к получению людьми доходов неэквивалентных созидательному вкладу. И в то же время, несмотря на довольно интенсивное обращение людей в постсоветский период к религии, не стали довлеющими её поведенческие догматы, извечно ограничивающие антиобщественный характер поведения человека, в том числе его негативного экономического поведения.

Нельзя сказать, что к неэквивалентным доходам стремятся абсолютно все люди. Их значительное меньшинство. Однако доходы этого меньшинства в формах прямого обмана или грабежа с целью присвоения чужой собственности, сокрытия налогооблагаемых доходов, коррупционного использования административного ресурса или иных  монопольных возможностей в целях обогащения и пр. настолько наглядны и ощутимы, что имеют далеко не созидательное, а разрушительное значение для развития экономики. Появилось уродливое представление о том, что стремление к получению дохода эквивалентного экономическому вкладу имеет второстепенный приоритет, а лёгкое и быстрое обогащение за чужой счёт – первостепенный. Такое положение стимулирует людей к деятельности  на «хапок», а не на долговременные усилия, обеспечивающие одновременно и стабильный экономический рост, и стабильные доходы.

Административно-правовое поле. В «Стратегии социально-эконо­ми­чес­ко­го развития Республики Дагестан до 2025 г.», разработанной с участием Института социально-экономических исследований Дагестанского научного центра РАН, даны основные принципы управления её реализацией. Они определяют необходимое политическое, программное и проектное обеспечение Стратегии. Большое значение придаётся реформированию государственного управления в стратегическом ключе, предложен технологический принцип организации структур государственной власти республики и меры повышения качества государственного управления. Однако требуется ещё и «приземлённое» видение конкретики.

Первыми реформаторами начального периода перестроек (да иногда и в настоящее время) была запущена в действие программа удаления государства из экономики. Это мотивировалось тем, что рыночные отношения сами автоматически всё поставят на место. Реформаторы отождествили то, что государство не должно быть единственным монопольным собственником и менеджером с тем, что оно вообще не должно заниматься экономическим управлением. Институциональное обустройство в России настолько несовершенно, что практически снимает с органов государственного управления (особенно с ее элитарной составляющей) ответственность за результативность социально- экономического развития.   Это обусловлено законодательными установками, исключающими практическую возможность импичмента  Президента страны, несменяемость элиты власти, а также  подотчетность депутатов парламентов всех уровней избирателям. Это оказывало и пока еще оказывает пагубную роль на развитие экономики. Трудно объяснить, например, почему именно в период сбора урожая топливные олигархи устанавливают монопольно завышенные цены на горюче-смазочные материалы. Или, такие  примеры: привлечение иностранных инвестиций, организация приграничной торговли, проезд предпринимателей через границу в целях поиска или налаживания экономических связей и т.п., законами не запрещены. Но они так опутаны различными ведомственными легальными и  около деловыми запретами и поборами, что для  людей бизнеса имеются все основания подумать – а стоит ли связываться? В пустые декларативные лозунги превращаются призывы к развитию малого и среднего предпринимательства, так как ещё до начала функциональной деятельности – на стадиях получения кредита для организации бизнеса или подключения к инженерным коммуникациям (вода, газ, электроэнергия и п.) – предприниматель из-за тяжести бремени поборов может загодя оказаться перед фактом банкротства.

Государство, как известно, это аппарат силового воздействия. Без такового невозможно  ставить заслон безнравственным сторонам экономического поведения людей, неадекватности в нормативно-правовых установках, в низком уровне правосудия. Наличие и сила безнравственных побуждений людей, с одной стороны, и действенность административной воли созидательного характера, с другой, в Дагестане находятся в обратно пропорциональной зависимости. Это определяет явную необходимость совершенствования и усиления системы управления. Рассмотрим только некоторые необходимые меры, имеющие особое  значение.

На выездном заседании Совета безопасности России, состоявшемся в г. Махачкале, рассматривая причины терроризма в Дагестане, премьер Д. Медведев в качестве основных назвал: «огромные масштабы коррупции, просто чудовищные масштабы коррупции, системные деформации в государственном управлении на региональном уровне, когда эффективность органов власти является крайне низкой» [5]. Трудно отрицать, что эти характеристики действительно имеют место. Но для пользы дела, для их реального устранения не мешало бы сперва определить где находятся больные корни этих явлений и  назначить лечение, начиная с них. Можно подумать, что «чудовищные масштабы коррупции» являются порождёнными в Дагестане и заразно переливающимися из республики за её пределы, а не наоборот. Ведь практически все основные органы государственного контроля и правопорядка в регионах – прокуратура, ФСБ, МВД, КРУ, налоговая служба, федеральный суд и др. являются структурами федерального, а не регионального подчинения. В таком случае спрашивается – к кому относится клеймо «… системные деформации в государственном управлении на региональном уровне» — к региону или  региональным структурам Федерации? Если только к региону, то, это просто «скидывание» ответственности за провалы с федерального уровня управления на региональный, а если только к Федерации, то к безответственности регионального уровня управления. Так проблема не может быть решена. Надо всё-таки видеть, что на алчные устремления коррупционеров в  республике ещё накладывается их подпитка внешней коррупцией посредством, так называемых, откатов за выделяемые в республику средства, различных подношений в натуре и большой монетой за должности или решение иных интересов карьерных или материальных планов. Здесь явно видно, что  необходимо, во-первых должностным лицам подойти объективно в оценке ситуации, не сбрасывать с себя ответственность за полномочия федерального уровня; во-вторых, необходимо  изыскивать формы воздействия и влияния региональной администрации на федеральные структуры государственного управления в регионе. В противном случае имеющее место определенное обособление интересов федеральных органов управления в регионе от интересов развития самого региона, как одна из корневых причин коррупции, будет сохраняться.

Немаловажное значение видится в дальнейшем улучшении работы Народного Собрания Республики Дагестан и представителей Дагестана в обеих палатах Федерального Собрания. Представляется, что первому не стоит, ссылаясь на установку о не противоречии региональных правовых актов федеральным, слепо и безынициативно следовать в фарватере копирования нормативно-правовых актов, устанавливаемых Федеральным Собранием. Тем более, что его установки не всегда мудры, так как их принятие порою зависит от лоббистских воздействий групп с эгоистическими интересами. Иначе, чем объяснить, например, то, что и богач и бедняк платят подоходный налог по одному и тому же процентному нормативу?  Или, как относиться к тому, что за разные по масштабам хищения ценностей – на сотни рублей и сотни миллионов рублей – устанавливаются несоразмерно близкие меры наказания, причём в последнем случае без конфискации наворованного. Подобные подходы трудно найти в других странах мира. Дагестанским представителям в Федеральном Собрании желательно было бы усилить акценты на законотворческой деятельности, направленной на более высокую масштабность (чем нынешнюю – бюджетного меркантилизма) совершенствования федеральных правовых отношений, которые позволили бы снятие не нужных барьеров перед активизацией экономической и в том числе инвестиционной деятельности в регионах. Непонятно, например, почему практически невесомы в бюджете  республики отчисления от таможенных сборов? Или, почему нет нормативных актов, позволяющих свободную приграничную торговлю, подобную дальневосточной? Компетенцией депутатов и сенаторов должно быть, также и создание в регионах условий созидательно однонаправленной взаимосвязи в деятельности федеральных и региональных органов власти.

Поле гражданских отношений. Какие бы и насколько совершенные правовые акты экономического механизма не придумывались, он не будет эффективным стимулятором, если не окажется действенной политическая воля пускателя и постоянного  регулятора этого механизма — государственной власти — в выполнении функций, от которых власть не должна открещиваться и быть свободной. В не тоталитарном  государстве действенность этой воли зависит от степени ответственности органов государственного управления перед обществом. Эта ответственность, в свою очередь, зависит от того, насколько общество может влиять на формирование органов государственного управления и воздействовать на их деятельность, то есть от степени зрелости демократии и развитости гражданских отношений в этом обществе. Было и осталось очень убедительным противопоставление успехов в развитии экономики стран, имевших и не имевших демократическое обустройство и развитость гражданских отношений: США и СССР, ФРГ и Восточная Германия, Северная Корея и КНДР, Тайвань и Китай, Таиланд и Вьетнам и др. Первые всегда были пионерами в развитии, а вторые – в лучшем случае догоняющими.

В идеале можно было бы представить наличие справедливой системы выборов, реальности импичмента в случаях несоответствия деятелей их назначению, свободы самоорганизации различных негосударственных гражданских движений, объединений, сообществ, союзов и прочих форм общности интересов людей, не обременённых узкогрупповыми эгоистическими и криминальными интересами и имеющими созидательно-конструктив­ную направленность. Такие гражданские структуры могут быть как в едином русле интересов с государством, так и в оппозиции к нему. Выражение интересов всех структур будет направлено на активизацию общественной деятельности граждан, содействие органам государственного управления в выборе наиболее эффективных решений, окажется действенным заслоном злоупотреблениям и коррупции власти, а также одним из генераторов созревания экономической культуры людей.

Но всё это в идеале. На самом деле общественность Дагестана не проявляет должной активности в самоорганизации гражданских структур и гражданских отношений. Объясняется это тем, что на протяжении многих десятилетий вплоть до настоящего времени государством жёстко подавлялась в зародыше всякая гражданская инициатива. Она всегда воспринималась ревниво, как покушение на абсолютную власть с соблюдением принципа: народ для власти, а не власть для народа. Именно поэтому в Дагестане нет даже профессиональных союзов и некому защитить квалифицированного работника завода, который получает всего 10 — 12 тыс. рублей в месяц и которого могут в любое время выставить за ограду. А о наёмных работниках в сфере услуг (за 6-8 тыс. рублей в месяц) и говорить не приходится; их нещадно увольняют хозяева или сокращают дирекции, не спрашивая согласия.  Те профсоюзы, которые перешли из советских времён в нынешнее и стали именоваться «независимыми», фактически никакого отношения к интересам трудового человека не имеют. Они просто монополизировали право на профсоюзные взносы людей, пока ещё не осознавших, что эти профсоюзы давно стали  паразитирующими структурами.

Тем не менее, среди части руководства страны наблюдается понимание необходимости развития гражданского общества, зарождения негосударственных структур. Именно этим объясняется создание по инициативе государства в центре и на местах общественных палат. Но жизнь показывает, что государство  не должно создавать негосударственные структуры. На деле создание тех же общественных палат оказалось неуклюжей мерой, так как на деле они стали придатками к системе государственной власти. Государство должно, во-первых, определить чёткие концептуальные критерии отнесения возможных структур к общественно приемлемым или неприемлемым, конструктивным или  экстремистским. Во-вторых, государству необходимо не создавать, а просто не препятствовать возникновению общественно полезных гражданских структур и гражданских движений, поощрять конструктивные и подавлять экстремистские. В жизни мы имеем иное: руководством региона жестко подавляется любая оппозиция, мотивируя это зачастую необходимостью борьбы с экстремизмом и сохранения стабильности

Итак, нынешнее состояние всех трёх перечисленных составляющих общественной среды не отвечает требованиям обеспечения успешности в активизации экономического развития Республики Дагестан. Требуются титанические усилия по  достижению благоприятной экономической среды, которые затронут необходимость пересмотра имеющихся неформальных установок и действующих нормативно-правовых актов и республиканского, и федерального уровней. Выход регионов с экономикой периферийного характера на путь ускоренного развития всецело зависит от создания такого качества общественной среды, при котором каждый экономически активный субъект взорвётся созидательной деятельностью.

Список литературы

1. Большой экономический словарь. Статья «теория периферийной экономики». – М.: Институт новой экономики. А.Н. Азримян. 1997.
2. Пребиш Р. Актуальные проблемы социально-экономического развития // Латинская Америка, 1977, № 6.
3. Пребиш Р. Периферийный капитализм: есть ли ему альтернатива? / Перевод изд.: Capitalismo peruferico. Crisis y transformation / Raul Ptebish (Mexico, fondo de Cueltura Economica, 1981). – М.: ИЛА, 1992. – 337 с.
4. Лейно Калев-Койт Олевич: Дис. … д-ра эконом. наук: 08.00.14: Москва, 1999. 399 с. РГБ ОД, 71 : 00-8/186-5.
5. Абалкин Л.И. Размышления о  долгосрочной стратегии, науке и демократии // Вопросы экономики. 2006. № 12. С. 4–20.
6. Стратегия социально-экономического развития Республики Дагестан на период до 2025 г.
7. Глазьев С.Ю. Выбор будущего. М.: Алгоритм, 2005. 352 с.
8. Матишов Г.Г. Социально-политический и экономико-географический анализ проблем развития Южного макрорегиона // Материалы Всероссийской научно-практической научной конференции 21–22 сентября. «Проблемы и перспективы социально-экономического и научно-технологического развития южных регионов». ЮНЦ РАН, Ростов-на-Дону. 2009. С. 5–7.

References

1. Big economic dictionary. Article theory of peripheral economy [Bol’shoj jekonomicheskij slovar’. Stat’ja teorija periferijnoj jekonomiki]. M. Institute of new economy. N. Azrimjan. 1997.
2. Prebish R. Actual problems of social and economic development [Aktual’nye problemy social’no-jekonomicheskogo razvitija]. Latin America, 1977, No. 6.
3. Prebish R. Peripheral capitalism: whether there is to it an alternative? [Periferijnyj kapitalizm: est’ li emu al’ternativa?]. Translation of prod. Capitalismo peruferico. Crisis y transformation/Raul Ptebish (Mexico, fondo de Cueltura Economica, 1981). M. SILT, 1992. 337 p.
4. Lejno Kalev-Kojt Olevich… Dr.s house-keeper. sciences 08.00.14 [Dis. … d-ra jekonom. nauk 08.00.14]. Moscow, 1999. 399 p. of RGB of ODES, 71: 00-8/186-5.
5. Abalkin L.I. Reflections about long-term strategy, science and democracy [Razmyshlenija o dolgosrochnoj strategii, nauke i demokratii ]. economy Questions. 2006. No. 12. P. 4-20.
6. Strategy of social and economic development of the Republic of Dagestan for the period till 2025 [Strategija social’no-jekonomicheskogo razvitija Respubliki Dagestan na period do 2025 g].
7. Glaz’ev S.Ju.  Vybor of the future [Vybor budushhego]. Algorithm, 2005. 352 p.
8. Matishov G.G. Sotsialno-politichesky and economical and geographical analysis of problems of development of the Southern macroregion. Materials of the All-Russian scientific and practical scientific conference on September 21-22. Problems and prospects of social and economic and scientific and technological development of the southern regions [Social’no-politicheskij i jekonomiko-geograficheskij analiz problem razvitija Juzhnogo makroregiona. Materialy Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj nauchnoj konferencii 21–22 sentjabrja. Problemy i perspektivy social’no-jekonomicheskogo i nauchno-tehnologicheskogo razvitija juzhnyh regionov]. YuNTs Russian Academy of Sciences, Rostov-on-Don. 2009. P. 5-7.

________

* В понятие «благоприятная среда экономической деятельности» автором вкладывается более широкий смысл, чем в понятие «благоприятный инвестиционный климат».