В статье исследуется отечественный и зарубежный опыт формирования межтерриториальных образований, рассматриваемых как инновационный инструмент развития регионального пространства. Представлена типология межтерриториальных образований субрегионального уровня в соответствии с критерием «инициатива объединения». Обоснована значимость стратегического планирования для субрегионов. Предложена концепция стратегии развития субрегионального образования.

межтерриториальные образования, субрегион, стратегическое планирование, концепция, стратегии развития субрегиона

Исследование проводится в рамках программы 12-С-7-1007 «Факторы и механизмы акселерации социально-экономического развития регионов России».

Today for solving problems of regional and municipal development authorities are trying to use the mechanisms of inter-territorial cooperation. The result of such interaction within the region there are various inter-municipal education. The emergence of such associations gives the grounds to speak about a gradual institutionalization of the sub-regional level. But these sub-regions insufficiently integrated in the system of regional strategic planning. The article is aimed at critical understanding of the Russian and international experience of formation of sub-regions, and to submit proposals for the development of subregional strategies. To justify the concept of strategy of the sub-regional level, the authors propose a typology of intermunicipal entities, including three types: self-joins, unions based on counter-initiatives of the state authorities and local self-government and the unions on the initiative of the public authorities. In the article, the experience of Sverdlovsk region on creation of administrative districts that belong to the sub-regions formed on the initiative of the authorities are the most discussed. The deficiencies of the system of regional strategic planning, including in the aspect of territorial management, assessed. Authors propose the concept of strategy of social-economic development of sub-regional entities. The authors believe that the approach to the creation and implementation of subregional strategies should be as devoid of disadvantages of the modern regional strategic planning. They offer some solutions to these problems.

nterterritorial entities, subregion, strategic planning, concept, development strategy of subregion

A study conducted in the framework of the 12-C-7-1007 "Factors and mechanisms of acceleration of socio-economic development of the regions of Russia."

Введение

Не отбрасывая советское прошлое, можно с уверенностью утверждать, что Российская Федерация имеет богатый опыт регионального планирования. Безусловно, произошла существенная трансформация этого института, в рамках которой можно выделить два аспекта.

Во-первых, в отличие от жестко централизованной советской системы, современное региональное планирование в России, как и во многих странах, представлено двумя уровнями: федеральным и собственно региональным, с преобладающей ролью последнего.

Во-вторых, произошли серьезные изменения в содержании планирования. Так, проектный подход, характерный для эпохи индустриализации, сменился программно-целевым, более предпочтительным с точки зрения учета средовых факторов развития. Как следствие, на смену долгосрочному планированию, ориентированному только на внутренние ресурсы системы, пришло стратегическое, учитывающее среди прочих факторы внешней среды [1].  В результате именно стратегическое планирование закрепилось в качестве важнейшей функции современной системы регионального управления в России. Более того, как справедливо замечено О.Н. Семенской, стратегическое планирование как механизм регионального управления ставит административную команду субъекта на новую ступень, в которой возможен переход от позиции функционирования к развитию [2].

В рамках данной статьи не предполагается подробно останавливаться на проблемах институционализации стратегического планирования на уровне Федерации, ее субъектов. Пробелы законодательства и недостатки сформированной системы регионального стратегического планирования находят отражение в многочисленных критических публикациях отечественных регионалистов.

Обращение авторов статьи к теме регионального стратегирования актуализировано возросшим вниманием к одному из факторов регионального развития – территориальному. Это проявляется, во-первых, в том, что сегодня в качестве инновационного инструмента развития национального и регионального пространства получил признание агломерационный подход. Агломерации являются одной из приоритетных зон внимания со стороны Минрегионразвития РФ, который в марте 2014 года инициировал отбор пилотных проектов по апробации и совершенствованию механизмов управления развитием городских агломераций в Российской Федерации [3].

Во-вторых, 2014 год положил начало новой реформе местного самоуправления, направленной на существенное изменение институциональных и законодательных основ регулирования взаимоотношений регионов и муниципальных образований, при этом сразу вызвавшей много споров. Примечательно, что одним из ожидаемых результатов реформирования считается повышение эффективности как регионального управления территориальным развитием, так и управления развитием самого субъекта Федерации путем оптимизации взаимодействия государственного и муниципального уровней.

Оба эти факта свидетельствуют о том, что для решения современных проблем регионального и муниципального развития власти пытаются одновременно задействовать как законодательные инструменты, так и механизмы пространственного, межтерриториального взаимодействия.

При этом в результате такого взаимодействия внутри региона возникают различные межмуниципальные образования, и агломерации, как показывает отечественный и зарубежный опыт, являются их не единственным видом. Однако появление таких объединений внутри субъекта федерации дает основание говорить о формировании так называемого субрегионального уровня, постепенную институционализацию которого мы сегодня наблюдаем, но который лишь эпизодически встроен в систему регионального стратегического планирования.

Таким образом, предлагаемая статья нацелена на критическое осмысление российского опыта формирования субрегионов, прежде всего, созданных по инициативе исполнительных органов, а также на представление предложений по разработке стратегий субрегиональных образований. По нашему мнению, межмуниципальные объединения сегодня следует рассматривать в качестве фактора регионального развития, положительное воздействие которого активизируется через определенные инструменты управления, в том числе, стратегическое планирование.

Типология межмуниципальных образований

Для обоснования концепции стратегии субрегионального уровня предлагается своеобразная типология межмуниципальных образований, построенная  на основе критерия «инициатива объединения». Исходя из того, кому принадлежит инициатива создания межмуниципального образования, последние можно условно разделить на три группы:

• объединения по инициативе местного самоуправления, другими словами, самообъединения;
• объединения на основе встречных инициатив органов государственной власти и местного самоуправления;
• объединения по инициативе органов государственной власти.

К первому типу относятся различные ассоциации, союзы, а также взаимодействия муниципалитетов в рамках соглашений, контрактов.

Причина самообъединений состоит в постоянном естественном взаимодействии между собой муниципальных образований, особенно соседних, через потоки различного рода ресурсов – материальных, трудовых, финансовых, инвестиционных и др. Благодаря объединению укрупняются локальные рынки, повышается их эффективность за счет увеличения емкости, разнообразия возможностей для участников. Кроме того, появляются перспективы создания новых производств, разработки совместных инфраструктурных, экологических и других проектов.  Такое взаимодействие подкрепляется соглашениями о сотрудничестве между муниципалитетами, межмуниципальными контрактами. В таком типе объединений доминируют экономические и социальные интересы.

Для усиления политической составляющей взаимодействия муниципалитеты часто объединяются в различные ассоциации, союзы и др. Создаются внутрирегиональные ассоциации, к примеру, Ассоциация восточных городов и районов Алтайского края, Ассоциация сельских поселений Калужской области. Но часто такое сотрудничество выходит за границы субъекта Федерации. В этом случае к нему подключаются муниципальные образования различных субъектов (например, Союз малых и средних городов, Ассоциация «Города Урала», Ассоциация шахтерских городов).

Во многих странах накоплен многолетний опыт межмуниципального взаимодействия, формы и направления которого определяются, прежде всего, принятыми в той или иной стране моделями управления развитием территорий.

Например, во Франции применяется полицентричная модель управления, реализуются сетевые методы взаимодействия, где значительную роль играют механизмы соглашений, совместной деятельности на основе локальной инициативы. В межмуниципальное сотрудничество вовлечено абсолютное большинство коммун Франции, и на сегодня образовано более 18 тыс. межкоммунальных синдикатов. Публично-правовые структуры межмуниципального сотрудничества с собственным налоговым режимом существуют практически на всей территории страны [4].

В целом, право на добровольное межмуниципальное сотрудничество закреплено международными документами, в частности, Европейской хартией местного самоуправления, ратифицированной в России Федеральным законом «О ратификации Европейской хартии местного самоуправления» от 11.04.1998 № 55-ФЗ, а также российским законодательством, в первую очередь, Федеральным законом РФ № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации».

Однако в России на практике все усложнено по причине многих правовых неясностей, ограничений системы межбюджетных отношений, а также сохраняющихся иерархических традиций командного администрирования. Поэтому сегодня в стране создано лишь 114 межмуниципальных хозяйственных обществ [4], что подтверждает очень слабое использование потенциала этого типа межмуниципальных образований в российских регионах.

Ко второму типу межмуниципальных образований, созданных на основе встречных инициатив, могут быть отнесены, по нашему мнению,  агломерации и кластеры.
Агломерации несколько лет назад попали в поле зрения российских регионалистов: предлагаются различные подходы к исследованию агломераций [5], изучаются различные проблемы и аспекты их формирования [6].

С одной стороны, ключевым принципом агломерационного подхода также выступает ресурсное притяжение территорий, как правило, расположенных вокруг достаточно крупного города. Но с другой стороны, агломерации получили признание в качестве инструмента стратегического планирования регионального пространства. Они вошли, как направление регионального развития, в стратегии большинства субъектов Российской Федерации, в том числе, Нижегородской, Самарской, Ростовской, Иркутской, Челябинской областей. Таким образом, решение о формировании агломераций принимается уже вышестоящими органами власти. В основе создания агломераций лежат, в первую очередь, социально-экономические интересы территорий и региона в целом.

Доминирование экономических интересов определяет объединение территорий на основе кластерного подхода [7-9], который получил также очень широкое распространение в региональном стратегическом планировании. В стратегиях социально-экономического развития практически всех  субъектов Федерации отражены возможности создания отраслевых или территориальных кластеров. Однако, по нашему мнению, кластер весьма условно можно относить именно к межтерриториальным объединениям. По своему классическому содержанию кластер представляет собой взаимодействие хозяйствующих субъектов, в том числе, расположенных в различных муниципальных образованиях, но, безусловно, напрямую или косвенно затрагивающее интересы территорий и даже способное стать толчком развития этих территорий.

К третьему типу – объединениям, созданным по инициативе органов государственной власти – авторами отнесены управленческие округа и так называемые межтерриториальные объединения «программного управления».

Основанием для образований межмуниципальных объединений «программного управления», как правило, является необходимость решения проблем определенных территорий (депрессивных, приграничных и т.п.).

Практика выделения таких субрегиональных пространств реализуется во многих странах, в том числе, и на постсоветском пространстве. Так, в Украине в период 2004-2011 гг. реализовывалась Программа комплексного развития Украинского Придунавья, региона, который объединяет несколько районов Одесской области. Результаты реализации программы доказали необходимость использования субрегионального планирования для создания синергетического эффекта при управлении экономикой субрегиона [10].

Очень интересен опыт создания таких межтерриториальных образований в Республике Башкортостан, где в настоящее время реализуются две программы: Среднесрочная комплексная программа экономического развития Зауралья на 2011-2015 годы [11] и Среднесрочная комплексная программа развития Северо-Востока Башкортостана на 2011-2015 годы [12]. Субрегион Зауралье объединяет городской округ город Сибай и несколько муниципальных районов, занимает почти 28% площади республики, там проживает почти 8,5% населения. К северо-восточным районам Башкортостана отнесены восемь муниципальных районов, в сумме занимающие более 14% площади, где проживает более 4,7% населения [13]. Все  территории, охваченные программами, относятся к депрессивному типу.

По своей структуре, которая включает в себя аналитический, концептуальный, программный, ресурсный, организационный и функциональный блоки, обе программы основаны на зарубежном и отечественном опыте разработки программ социально-экономического развития. При этом основу программной методологии составил процессно-целевой подход к управлению потенциалом саморазвития субрегиона, ключевыми элементами которого, по мнению разработчиков программы, в наибольшей степени соответствующими характеристике субрегионов как особой формы территориальной социально-экономической системы, являются стейкхолдеры территории и организационно-ролевой механизм управления. По мнению специалистов, несмотря на отдельные негативные моменты, разработанные программы позволили обеспечить фокусированное развитие группам депрессивных территорий Республики Башкортостан, доказав тем самым, что только консолидация полномочий, потенциала и ресурсов власти, населения и хозяйствующих субъектов, позволяет обеспечить решение социально-экономических проблем развития территорий региона [13].

Следует отметить, что именно для обозначения таких межтерриториальных образований И.А.Тажитдинов предлагает использовать понятие «субрегион», определяя его как территориальную социально-экономическую систему (группу муниципальных образований), обладающую свойствами относительной целостности, выделенную по каким-либо экономико-географическим, административным, природно-климатическим и другим взаимосвязанным между собой признакам. При этом исследователь выделяет ряд отличительных особенностей субрегиона, включая: 1) цель образования как консолидацию усилий и ресурсов для комплексного решения социально-экономических проблем территории региона; 2) способ образования – экономико-географический плюс административный и экономический; 3) наличие точек роста либо предпосылок их создания (новых видов экономической деятельности); 4) схожий уровень социально-экономического развития; 5) сложившиеся экономические связи (схожая отраслевая специфика); 6) программный характер управления и деятельности; 7) отсутствие признаков административной единицы (органы власти, бюджет, текущие обязательства); 8) наличие вертикальных (между органами власти региона и муниципальными образованиями) и горизонтальных (между органами власти, хозяйствующими субъектами и населением) связей при превалирующей роли последних [14].

Можно согласиться с тем, что выделена некая общая совокупность признаков территориальных образований на субрегиональном уровне. Однако, в силу специфики межтерриториального объединения, допустимо отсутствие каких-либо признаков. К примеру, управленческие округа, которые будут рассмотрены ниже, могут не иметь ярко выраженных точек роста, и не всегда по отношению к ним реализуется программный принцип управления.

Целью создания другого вида межмуниципальных образований, созданных по инициативе государственной власти – управленческих округов – является не только обеспечение решение социально-экономических задач территорий, но и повышение управляемости региональным развитием. В этом случае можно говорить о межтерриториальных образованиях одновременно и как об объекте субрегионального управления, и как о механизме регионального развития. Надо отметить, что управленческие округа – это достаточно специфическая субрегиональная конструкция, поэтому считаем необходимым уделить несколько больше внимания.

Управленческие округа

В Российской Федерации опыт создания управленческих округов имеется у двух субъектов: Свердловской области и Алтайского края. При этом оба региона имеют различные результаты такого субрегионального управления.

В Алтайском крае в 2009 году с целью повышения уровня государственного управления, усиления взаимодействия краевых органов исполнительной власти, территориальных органов федеральных органов исполнительной власти и органов местного самоуправления муниципальных образований в вопросах социально-экономического развития края было инициировано внедрение предметно-зонального (проблемно-объектного) метода государственного управления, что привело к созданию семи управленческих округов. Кураторство округов было закреплено за вице-губернаторами, основной функцией которых являлся мониторинг социально-экономической ситуации в закрепленном за ним управленческом округе. Целью мониторинга являлось определение объектов, требующих принятия оперативных или стратегических управленческих решений [15].

Однако управленческое нововведение оказалось не столь эффективным, как предполагалось, и не принесло ожидаемых результатов, поэтому в конце января 2014 года было принято распоряжение, отменяющее действие соответствующих нормативных актов 2009 года, регламентирующих создание управленческих округов [16].

Одной из возможных причин слабой результативности субрегионального управления в Алтайском крае могло стать отсутствие самостоятельных стратегических и программных документов по каждому управленческому округу, в которых бы отражались проблемы и перспективы развития не отдельных входящих территорий, а окружного сообщества в целом.

Опыт второго субъекта, Свердловской области, в сфере функционирования управленческих округов более продолжительный и определенным образом увязывается с этапами административной реформы в России. В регионе в 1996-1997 гг. для координации деятельности областных органов власти было инициировано и закреплено законодательно создание пяти управленческих округов. Принятые по каждому округу областные законы опираются на единое понятие управленческого округа, определение статуса территории и весьма расплывчатые (абстрактно-бюрократические) компетенции главы округа – управляющего.

В соответствии с законодательством под управленческим округом понимается часть территории Свердловской области,  на которой осуществляется координация деятельности исполнительных органов государственной власти, действующих на его территории, анализ и прогноз социально-экономического развития входящих в округ административно-территориальных единиц, имеющих близкие природно-географические условия, ресурсный потенциал, уровни развития промышленности и социальной инфраструктуры, транспортную доступность, финансовые возможности и численность населения [17].

Законодательно определено, что округа не являются административно-территориальными единицами, и органы государственной власти в них не образуются.  Каждый округ возглавляется управляющим, который является по должности членом Правительства области.

Однако в результате реализации одного из этапов административной реформы возникла необходимость уточнения правового статуса, целей, задач, функций, полномочий и обязанностей администраций управленческих округов, а также порядка руководства ими, и в 2010 году были приняты соответствующие постановления Правительства Свердловской области по всем пяти управленческим округам [18].

Цели функционирования созданной системы управленческих округов отражены в докладах о результатах и основных направлениях деятельности, разрабатываемых в настоящее время администрациями управленческих округов, и основанием для внедрения которых в управленческую практику является дальнейшее развитие системы программно-целевого управления, а также расширение применения методов планирования, ориентированных на результат.

Анализ основных стратегических целей, заявленных в докладах о результатах, выявил два основных направления, в рамках которых администрации округов осуществляют свою деятельность: первое – содействие социально-экономическому развитию территорий округа; второе – профилактика безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, защита их прав и законных интересов, а также повышение социальной адаптации несовершеннолетних [19-23].

Примечательно, что уже в рамках целеполагания наблюдаются одновременные попытки, с одной стороны, расширить, но при этом размыть цели деятельности администрации округа через туманное содействие развитию территорий. Причем, не округа как целостности, а именно входящих в него территорий. В этом плане более конкретизировано звучит такая формулировка, как «содействие улучшению качества получаемого образования, оказанию медицинских услуг, увеличению объемов жилищного строительства, обеспечению доступности жилья для населения, развитию сельского хозяйства, культуры и спорта» [20]. С другой стороны, наблюдается попытка упростить и конкретизировать цели деятельности через защиту интересов несовершеннолетних. В реализации этой цели областным Правительством отмечаются определенные достижения.

Весной 2014 года в регионе актуализировался вопрос об экономической и институциональной целесообразности существования по-своему действительно уникальных межтерриториальных образований субрегионального уровня – управленческих округов. В Законодательное Собрание Свердловской области было внесено два альтернативных законопроекта: один с целью упразднения системы управленческих округов, второй, напротив, – ее модернизации и расширения. Авторы первого законопроекта оперируют высокими издержками содержания структур, лишенных властных полномочий, дублирующих функции областной исполнительной власти в плане отчетности [24]. Следует отметить, что этой же точки зрения придерживается большинство населения региона. Сторонники сохранения управленческих округов настаивают на позитивной роли администрации округов в качестве лоббистов территориальных интересов перед областным правительством, а также на том, что переосмыслением структуры, функционала и рамок ответственности этой «уральской находки» нужно заняться после завершения новой реформы местного самоуправления [24].

Следует отметить, что «Развитие территорий» является самостоятельным разделом Стратегии социально-экономического развития Свердловской области на период до 2020 года, в котором задачи, особенности, направления и мероприятия представлены в разрезе именно управленческих округов [25].

Однако за почти двадцатилетний период существования системы управленческих округов ни региональные власти, ни окружные администрации не проявили инициативы по разработке стратегий или программ социально-экономического развития, в которых управленческие округа представлялись действительно как единое целое, превосходящее простую сумму целей и задач развития входящих муниципальных образований. Механизмы стратегического планирования практически остались незадействованными. При этом видение стратегических перспектив развития округа во многом способствовало бы решению экономических и социальных задач, позволило бы укрепить межтерриториальные взаимодействия и рассматривать их как фактор развития не только отдельных муниципальных образований или их совокупности, но и всего регионального сообщества.

Концепция стратегии развития субрегиональных образований

Опыт функционирования межтерриториальных объединений показал, что и для федеративных, и для унитарных государств создание субрегионов, как особого уровня регионального управления, имеет принципиальное значение и должно быть направлено на решение не только территориальных, но и региональных, а также национальных проблем.

Главной целью создания, а впоследствии и функционирования, субрегиональных образований должно стать формирование долгосрочных многоуровневых отношений между социально-экономическими субъектами на основе общей идеологии политики регионального развития, что позволит рассматривать подобные системы, возникшие в результате межтерриториальных взаимодействий, в качестве одного из факторов регионального развития в целом [26].

Одновременно анализ показал, что в Российской Федерации пока нет истории самостоятельной разработки и реализации стратегий развития субрегионального образования. При этом имеется мировой опыт стратегического управления развитием подобных субрегиональных систем. Так, Стратегия развития региона Южная Дания, включающего 22 муниципалитета, на период 2007-2012 гг. включала шесть основных направлений: развитие кластеров; экономика позитивного опыта (туризм, культура, досуг, спорт, искусство, кино, архитектура, дизайн, реклама и др.); людские ресурсы; здоровый образ жизни населения; исследования, инновации и новые технологии; содействие бизнесу и стимулирование предпринимательства. Реализация данной Стратегии, как и предыдущих ее вариантов, оказалась достаточно успешной. Регион остается на протяжении многих лет конкурентоспособным на мировой экономической арене [27].

Сегодня все российские регионы разрабатывают стратегии социально-экономического развития, придерживаясь в этом вопросе подхода Минрегионразвития РФ [28], который не лишен недостатков как теоретико-методологического, методического характера, так и связанных с процессом реализации стратегических документов, которые снижают значимость стратегий как инструментов развития [1].

Однако субрегион – достаточно специфическое в управленческом плане образование, где пересекаются три уровня интересов: муниципалитетов, региона и собственно субрегиона как целостного межтерриториального сообщества. Следовательно, если субъектом Федерации принимается решение о формировании субрегионального уровня, то стратегическое видение является значимым механизмом развития последнего.

Создание субрегиональных образований определенным образом снижает проявление таких свойств региональной системы, как разнородность, асинхронность и даже разнонаправленность развития, поскольку внутри субрегиона объединяются, в большинстве своем, территории, имеющие сходные проблемы и ритм развития.

Структурно стратегия субрегиона может опираться на рекомендации Минрегионразвития по разработке региональных стратегий. При этом анализ внешних и внутренних факторов развития, оценка рисков и ограничений должны учитывать геноцикличности и принцип многоуровневости развития. Это позволит избежать обособленности стратегий субрегиональных образований, более полно учитывать изменения внутренней и внешней среды, а также определять направления взаимодействия системы и среды [26].

Необходимо также расширить применяемый при разработке стратегий инструментарий, прежде всего, в области определения целей стратегии, оценки рисков и ограничений, а также при определении факторов, влияющих на развитие, например, за счет внедрения метода анализа иерархий, а также матричного подхода.

Метод анализа иерархий позволит за счет более строгого выявления весов взаимного влияния всех элементов, образующих «дерево целей», объективнее подбирать компоненты, гарантирующие выполнение задач и достижение целей. При внедрении метода анализа иерархий изменяется роль и место сценариев в структуре стратегии. Они становятся не просто возможными вариантами развития, а вариантами достижения одного конкретного результата в развитии субрегиона.

При формировании перечня показателей (индикаторов) реализации стратегий необходим принципиальный отказ от сведения к единому «синтетическому» показателю, что ведет к «иссушению» информации, заложенной в исходных показателях; вместо этого использовать предметные модули с выделением внутри каждого из них нескольких ключевых индикаторов. Индикаторы должны опираться на современную систему социальных и экологических норм, а также учитывать долгосрочные характеристики динамики ресурсного потенциала.

Предметом мониторинга реализации стратегии не должно являться только отслеживание процессов по принципу «план-факт». Необходимо измерение изменений внутренних и внешних условий, которые формируют динамику средовых параметров, а также оценка взаимозависимости и корректировка прогноза развития субрегиона.

Заключение

Создание субрегионов, на наш взгляд, относится к управленческим инновациям [29]. При этом российская практика показывает, что региональные власти не всегда готовы разрабатывать и эффективно реализовывать инновационные решения. Часто это обусловлено отсутствием видения стратегических перспектив таких инноваций, установлением ограничений как по масштабу их реализации, так и по задействованному инструментарию.

Одним из незадействованных инструментов является стратегическое планирование. Реализуемый же в Республике Башкортостан программный подход важен, но нацелен, прежде всего, на решение текущих и среднесрочных вопросов, поэтому недостаточен для долгосрочных преобразований.

При этом подход к разработке и реализации субрегиональных стратегий должен быть максимально лишен числа недостатков, имеющихся сегодня в региональном стратегическом планировании.

Стратегия должна стать для субрегиона системой долгосрочного активного взаимодействия межтерриториального образования и региональной среды с целью обеспечения качественного развития не только межтерриториального сообщества и входящих в него муниципалитетов, но и региона в целом, на основе использования внутренних ресурсов и возможностей, а также с учетом сопряженного сочетания многоуровневых экономических интересов и социальной ответственности.

Только в этом случае использование механизмов стратегического планирования на субрегиональном уровне активизирует положительное воздействие фактора межтерриториальных взаимодействий на социально-экономическое развитие региона в целом.

Библиографический список

1. Татаркин А.И., Дорошенко С.В. Институт стратегического планирования в условиях формирования саморазвивающихся регионов // Общество и экономика.  2009.  № 11-12. С. 100-120.
2. Семенская О.Н. Стратегическое планирование как механизм управления региональной социально-экономической системой // Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. 2013.  №3(35). Режим доступа к журн.: http://region.mcnip.ru
3. Приказ Министерства регионального развития Российской Федерации от 18 марта 2014 г. № 75. [Электронный ресурс]. URL: http://www.minregion.ru/news_items/4161 (дата обращения: 30 апреля 2014).
4. Миронов Н., Скоробогатый П.  Межмуниципальное сотрудничество: уроки французской модели // Эксперт. 2014. №20 (899). С. 54-57.
5. Волчкова И.В. Теоретические и практические подходы к исследованию процессов формирования городских агломераций // Региональная экономика: теория и практика. 2013. № 29.
6. Косинский П.Д., Медведев А.В., Меркурьев В.В. Экономическое обоснование формирования агломераций муниципальных образований // Экономика и управление. 2013. № 8 (94). С. 11-17.
7. Макарова И.В., Малышев Е.А., Петров А.П. Выделение эффектов от формирования и развития кластеров в регионе // Вестник Забайкальского государственного университета. 2013. 07 (98). С.111-120.
8. Яшева Г.А., Кунин В.А. Теоретико-методологические основы кластеров и их роль в повышении устойчивости национальных экономик // Региональная экономика и управление: электронный научный журнал, 2014.  №1(37).  Режим доступа к журн.: http://region.mcnip.ru
9. Татуев А.А., Тарасов Н.А. Необходимость формирования экономических кластеров регионального развития // Terra Economicus. 2012. Т. 10. № 2-3. С. 116-121.
10. Осипов В.Н., Парасюк И.Л., Ворожейкин А.А. Синергетика субрегионального взаимодействия: экономический потенциал и формы регулирования // ECONOMICS: time realities.  2012.  №1(2).  С.151-155.
11. Постановление Правительства Республики Башкортостан от 24 февраля 2011 года № 38 «Среднесрочная комплексная программа экономического развития Зауралья на 2011-2015 годы». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
12. Постановление Правительства Республики Башкортостан от 9 ноября 2011 года № 395 «Среднесрочная комплексная программа развития Северо-Востока Башкортостана на 2011-2015 годы». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
13. Тажитдинов И. А. Субрегион как особое звено территориально-экономической системы: сущность, особенности функционирования и управления // Вестник УГАТУ.  2013. № 1 (54). С. 191–197.
14. Тажитдинов И. А., Атаева А. Г. Методологические основы изучения сущности и способов организации внутрирегиональных территориальных социально-экономических систем // Современные проблемы науки и образования. 2012. №6. URL: http://www.science-education.ru/106-7719 (дата обращения: 30 апреля 2014).
15. Постановление Администрации Алтайского края от 3.09.2009 г. № 383 «О внедрении предметно-зонального (проблемно-объектного) метода государственного управления в Алтайском крае». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
16. Постановление Администрации Алтайского края от 17.01.2014 № 16 «О признании утратившими силу некоторых правовых актов Администрации края». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
17. Закон Свердловской области от 22 июля 1997 года № 45-ОЗ «О Горнозаводском управленческом округе». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
18. Постановление Правительства Свердловской области от 3 ноября 2010 года «Об утверждении положения и структуры Горнозаводского управленческого округа Свердловской области». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
19. Доклад о результатах и основных направлениях Администрации Горнозаводского управленческого округа Свердловской области на 2013-2015 годы // Правительство Свердловской области: [сайт].  URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (дата обращения: 30 апреля 2014).
20. Доклад «О результатах и основных направлениях деятельности главного распорядителя средств областного бюджета-администрации Восточного Управленческого округа Свердловской области» // Правительство Свердловской области: [сайт].  URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (дата обращения: 30 апреля 2014).
21. Доклад о результатах и основных направлениях деятельности Администрации Южного управленческого округа Свердловской области на 2013-2015 годы // Правительство Свердловской области: [сайт].  URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (дата обращения: 30 апреля 2014).
22. Доклад о результатах и основных направлениях деятельности Администрации Западного управленческого округа Свердловской области на 2013-2015 годы // Правительство Свердловской области: [сайт].  URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (дата обращения: 30 апреля 2014).
23. Доклад о результатах и основных направлениях деятельности Администрации Северного управленческого округа Свердловской области на 2012-2014 годы // Правительство Свердловской области: [сайт].  URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (дата обращения: 30 апреля 2014).
24. Закрытие невидимого фронта // Российская газета: [сайт].  URL: http://www.rg.ru/2014/02/26/reg-urfo/okruga.html (дата обращения: 30 апреля 2014).
25. Постановление Правительства Свердловской области от 27.08.2008 г. № 837-ПП «Стратегия социально-экономического развития Свердловской области на период до 2020 года». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
26. Дорошенко С.В. Механизмы адаптации региональной социально-экономической системы в условиях кризиса // Экономика региона. 2009. №3. С. 159-166.
27. Соколова О.С., Соколова Е.Д. Организация и информационное обеспечение внешнеэкономической деятельности региона Южная Дания // Вопросы государственного и муниципального управления.  2010. №4. с. 105-123.
28. Приказ Министерства регионального развития Российской Федерации от 27 февраля 2007 г. №14 «Об утверждении требований к стратегии социально-экономического развития субъекта Российской Федерации». [Электронный ресурс]. Доступ из системы «Гарант».
29. Шеломенцев А.Г., Дорошенко С.В. Инновационные формы развития слабоосвоенных территорий России // Корпоративное управление и инновационное развитие Севера: Вестник Научно-исследовательского центра корпоративного права, управления и венчурного инвестирования Сыктывкарского государственного университета. 2012. № 2. С. 12.

References:

1. Tatarkin A.I, Doroshenko, S.V. Institute of strategic planning in the formation of a self-developing regions [Institut strategicheskogo planirovaniia v usloviiakh formirovaniia samorazvivaiushchikhsia regionov]. Society and Economy. 2009. № 11-12. pp. 100-120.
2. Semensky O.N. Strategic planning as a management mechanism regional socio-economic system [Strategicheskoe planirovanie kak mekhanizm upravleniia regionalnoi sotcialno-ekonomicheskoi sistemoi]. Regional Economics and management: electronic scientific journal. 2013. №3 (35). URL: http://region.mcnip.ru
3. Order of the Ministry of regional development of the Russian Federation from March 18, 2014, № 75. [Prikaz Ministerstva regionalnogo razvitiia Rossiiskoi Federatcii ot 18 marta 2014 g. № 75]. URL: http://www.minregion.ru/news_items/4161 (accessed on 30 April 2014).
4.  Mironov N., Skorobogatov P. Intermunicipal cooperation: lessons from the French model [Mezhmunitcipalnoe sotrudnichestvo: uroki frantcuzskoi modeli]. Expert. 2014. №20 (899). pp. 54-57.
5. Volchkova I.V. Theoretical and practical approaches to the study of the formation of urban agglomerations [Teoreticheskie i prakticheskie podkhody k issledovaniiu protcessov formirovaniia gorodskikh aglomeratcii]. Regional Economics: theory and practice. 2013. № 29.
6. Kosinski P.D., Medvedev A.V., Merkuryev V.V. Economic substantiation of the formation of agglomerations of municipalities [Ekonomicheskoe obosnovanie formirovaniia aglomeratcii munitcipalnykh obrazovanii]. Economics and management. 2013. № 8 (94). pp. 11-17.
7.  Makarova I.V., Malyshev E.A., Petrov A.P. Selection effects from the formation and development of clusters in the region [Vydelenie effektov ot formirovaniia i razvitiia klasterov v regione]. Vestnik of the Zabaikalsky state University. 2013. 07 (98). Pp. 111-120.
8.  Yasheva GA, Kunin V.A. Theoretical-methodological bases of clusters and their role in enhancing the sustainability of national economies [Teoretiko-metodologicheskie osnovy klasterov i ikh rol v povyshenii ustoichivosti natcionalnykh ekonomik]. Regional Economics and management: electronic scientific journal, 2014. №1(37).  URL: http://region.mcnip.ru
9.  Tetuev A.A., Tarasov Nagioshtmurl formation of economic clusters of regional development [Neobkhodimost formirovaniia ekonomicheskikh klasterov regionalnogo razvitiia]. Terra Economicus. 2012. So 10. № 2-3. pp. 116-121.
10. Osipov V., Parasyuk I., Vorojeikin A. Synergetics sub-regional cooperation: economic potential and forms of regulation [Sinergetika subregionalnogo vzaimodeistviia: ekonomicheskii potentcial i formy regulirovaniia]. ECONOMICS: time realities. 2012. №1(2). pp. 151-155.
11. Resolution of the Government of the Republic of Bashkortostan dated February 24, 2011 № 38 «Mid-term comprehensive program of economic development of TRANS-Urals for 2011-2015». [Postanovlenie Pravitelstva Respubliki Bashkortostan ot 24 fevralia 2011 goda № 38 «Srednesrochnaia kompleksnaia programma ekonomicheskogo razvitiia Zauralia na 2011-2015 gody»]. Access from the System «Garant».
12. Resolution of the Government of the Republic of Bashkortostan dated November 9, 2011 № 395 «Medium-term complex program of development of the North-East of Bashkortostan for 2011-2015». [Postanovlenie Pravitelstva Respubliki Bashkortostan ot 9 noiabria 2011 goda № 395 «Srednesrochnaia kompleksnaia programma razvitiia Severo-Vostoka Bashkortostana na 2011-2015 gody»]. Access from the System «Garant».
13. Tazetdinov I. A. Sub-region as a special link territorial-economic system: essence, features of functioning and management [Subregion kak osoboe zveno territorialno-ekonomicheskoi sistemy: sushchnost, osobennosti funktcionirovaniia i upravleniia]. Bulletin of the University UGATU. 2013. № 1 (54). Pp. 191-197.
14. Tazetdinov I. A., A. Ataev, Methodological foundations of the study of essence and methods of the organization of intra-regional territorial social-economic systems [Metodologicheskie osnovy izucheniia sushchnosti i sposobov organizatcii vnutriregionalnykh territorialnykh sotcialno-ekonomicheskikh sistem]. Modern problems of science and education. 2012. №6. URL: http://www.science-education.ru/106-7719 (accessed on 30 April 2014).
15.  Decree of the Administration of the Altai territory from 3.09.2009, № 383 «On introduction of subject-zonal (problem-object) method of state management in the Altai territory. [Postanovlenie Administratcii Altaiskogo kraia ot 3.09.2009 g. № 383 «O vnedrenii predmetno-zonalnogo (problemno-obektnogo) metoda gosudarstvennogo upravleniia v Altaiskom krae»]. Access from the System «Garant».
16. Decree of the Administration of the Altai territory from 17.01.2014 № 16 «On nullifying certain legal acts of the Altay Krai Administration». [Postanovlenie Administratcii Altaiskogo kraia ot 17.01.2014 № 16 «O priznanii utrativshimi silu nekotorykh pravovykh aktov Administratcii kraia»]. Access from the System «Garant».
17.  The law of Sverdlovsk oblast of 22 July 1997, № 45-OZ «About Gornozavodskoy administrative district». [Zakon Sverdlovskoi oblasti ot 22 iiulia 1997 goda № 45-OZ «O Gornozavodskom upravlencheskom okruge»]. Access from the System «Garant».
18. Resolution of the Government of Sverdlovsk region on 3 November 2010 «On approval of the regulations and structure of the Gornozavodskoy administrative district of the Sverdlovsk region». [Postanovlenie Pravitelstva Sverdlovskoi oblasti ot 3 noiabria 2010 goda «Ob utverzhdenii polozheniia i struktury Gornozavodskogo upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti»]. Access from the System «Garant».
19. The report on results and main directions of the administration of the Gornozavodskoy administrative district of the Sverdlovsk region in 2013-2015 [Doklad o rezultatakh i osnovnykh napravleniiakh Administratcii Gornozavodskogo upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti na 2013-2015 gody]. The Government of Sverdlovsk region: [website]. URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (accessed on 30 April 2014).
20. The report » On results and key lines of activities of the chief Manager of funds of the regional budget for the administration of the Eastern Administrative district of the Sverdlovsk region» [Doklad «O rezultatakh i osnovnykh napravleniiakh deiatelnosti glavnogo rasporiaditelia sredstv oblastnogo biudzheta-administratcii Vostochnogo Upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti»]. The Government of Sverdlovsk region: [website]. URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (accessed on 30 April 2014).
21. The report on results and key lines of activities of the administration of the Southern administrative district of the Sverdlovsk region in 2013-2015// The Government of Sverdlovsk region: [Doklad o rezultatakh i osnovnykh napravleniiakh deiatelnosti Administratcii Iuzhnogo upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti na 2013-2015 gody]. URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (accessed on 30 April 2014).
22. The report on results and key lines of activities of the Administration of the Western administrative district of the Sverdlovsk region in 2013-2015//The Government of Sverdlovsk region: [Doklad o rezultatakh i osnovnykh napravleniiakh deiatelnosti Administratcii Zapadnogo upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti na 2013-2015 gody]. URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (accessed on 30 April 2014).
23. The report on results and key lines of activities of the Administration of the Northern administrative district of the Sverdlovsk region for 2012-2014 // The Government of Sverdlovsk region: [Doklad o rezultatakh i osnovnykh napravleniiakh deiatelnosti Administratcii Severnogo upravlencheskogo okruga Sverdlovskoi oblasti na 2012-2014 gody]. URL: http://www.midural.ru/100034/100088/100524/ (accessed on 30 April 2014).
24. Closing of the invisible front [Zakrytie nevidimogo fronta]. the Russian newspaper: [website]. URL: http://www.rg.ru/2014/02/26/reg-urfo/okruga.html (accessed on 30 April 2014).
25. Resolution of the Government of the Sverdlovsk region from 27.08.2008, № 837-PP «Strategy of socio-economic development of the Sverdlovsk region for the period till 2020». [Postanovlenie Pravitelstva Sverdlovskoi oblasti ot 27.08.2008 g. № 837-PP «Strategiia sotcialno-ekonomicheskogo razvitiia Sverdlovskoi oblasti na period do 2020 goda»]. Access from the System «Garant».
26. Doroshenko, S.V. Adaptation mechanisms of regional social-economic systems in conditions of crisis [Mekhanizmy adaptatcii regionalnoi sotcialno-ekonomicheskoi sistemy v usloviiakh krizisa]. Region economy. 2009. №3. pp. 159-166.
27.  Sokolova O.S., Sokolova D.U. Organization and informational support of foreign economic activity of the region of southern Denmark [Organizatciia i informatcionnoe obespechenie vneshneekonomicheskoi deiatelnosti regiona Iuzhnaia Daniia]. Problems of state and municipal management. 2010. №4. pp. 105-123.
28. Order of the Ministry of regional development of Russian Federation dated February 27, 2007 №14 «On approval of requirements to the strategy of socio-economic development of the Russian Federation». [Prikaz Ministerstva regionalnogo razvitiia Rossiiskoi Federatcii ot 27 fevralia 2007 g. №14 «Ob utverzhdenii trebovanii k strategii sotcialno-ekonomicheskogo razvitiia subekta Rossiiskoi Federatcii»]. Access from the System «Garant».
29. Shelomentsev A.G., Doroshenko S.V. Innovative forms of development the poorly developed territories of Russia [Innovatcionnye formy razvitiia slaboosvoennykh territorii Rossii]. Corporate management and innovative development of the North: the Bulletin of the Scientific research center of corporate law, management and venture capital of  Syktyvkar State University. 2012. No. 2. p. 12.