В статье определены группы участников процессов стратегирования на региональном уровне управления, проведен сравнительный анализ их социально-экономических интересов, а также изучены тенденции экономического взаимодействия с учетом интересов всех участников процессов стратегирования и влияние степени учета интересов участников на социально-экономическое развитие региона (на примере Новосибирской области). На основе проведенных расчетов сделан вывод о том, что основные положения региональной стратегии должны включать рост доходов населения в глобальном эквиваленте, ориентированность на удовлетворение потребностей бизнеса, а также рост стоимостного выражения доходов и расходов регионального бюджета в глобальном эквиваленте.

Стратегическое планирование, региональная экономика, государственное регулирование, региональное планирование, региональное стратегирование

Статья подготовлена по плану НИР ИЭОПП СО РАН, проект XI.173.1.2. «Стратегическое управление региональным и муниципальным развитием: концепция и принципы реализации» № АААА-А17-117022250118-6

In the article groups of participants of strategic planning at the regional level of governance are identified, considered and compared are their socio-economic interests. Studied are the trends of economic interaction of all participants of strategic planning taking into account the balance of their interests. Analyzed is the impact of the degree of consideration for the interests of participants of strategic planning on the socio-economic development of a region (using the example of the Novosibirsk region). On the basis of calculations made by the authors, it was concluded that the main provisions of regional strategy should include the growth of incomes per head in the international equivalent, focus on meeting the needs of business, as well as an increase of regional budget revenues and expenditures in value terms in the international equivalent.

Strategic planning, regional economics, state regulation, regional planning, regional strategy

This article was prepared according to the plan of scientific research of the Institute of Industrial and Industrial Problems of SB RAS, project XI.173.1.2. "Strategic management of regional and municipal development: concept and principles of implementation " No. AAAA-A17-117022250118-6

Введение

В настоящее время в условиях глобализации и развития информационных услуг, роста роли Интернета, как единого информационного пространства, мирового экономического кризиса, активного роста конкуренции экономика России претерпевает крупные изменения, связанные в первую очередь с реструктуризацией и актуализацией систем управления, формулированием целей и приоритетов развития, учетом социально-экономических интересов всех уровней жизни. Для адекватного реагирования на вышеперечисленные изменения особое значение приобретает научно-обоснованное планирование, прогнозирование и целеполагание, т.е. построение подходящей стратегии [1-5].

Проблемы стратегирования рассматриваются в трудах многих авторов, ряд исследуемых ими вопросов весьма обширен. Можно отметить работы по стратегическому планированию таких ученых, как А.Г. Аганбегян, Е.М. Бухвальд, В.А. Климанов, Б.Н. Кузык, В.Н. Лексин, П.А. Минакир, В.Е. Селиверстов, А.Н. Швецов и др. [6-10]. Безусловно, все эти вопросы и проблемы весьма значимы для успешного функционирования российской экономики и в современных условиях. Существуют также и различные подходы к определению степени реализации социально-экономических интересов участников стратегического планирования. Это обусловлено тем, что эффективность стратегирования в целом зависит от того, насколько реализованы социально-экономические интересы участников проекта.

Цель данного исследования состоит в определении социально-экономических интересов каждого из участников процессов стратегирования на региональном уровне на примере Новосибирской области. Для достижения цели исследования нами поставлены следующие задачи:

• определить участников процессов стратегирования на региональном уровне;
• провести сравнительный анализ интересов участников процессов стратегирования;
• определить сущность процессов стратегирования в понимании участников процессов стратегирования и провести их сравнительный анализ;
• изучить тенденции в степени реализации социально-экономических интересов всех участников процессов стратегирования на региональном уровне и провести их сравнительный анализ;
• обосновать сущность процесса регионального стратегирования с учетом роли его основных участников.

Объектом исследования является региональная экономическая среда. Предметом исследования являются трехсторонние экономические отношения субъектов региональной экономики. Методы исследования: эмпирические исследования, анализ, синтез, статистические методы.

Для того, чтобы определить роль отдельных участников процесса стратегирования на региональном уровне необходимо выявить группы участников этих процессов. Кроме того, чтобы провести сравнительный анализ интересов участников процессов стратегирования на региональном уровне, необходимо рассмотреть сущность этих процессов с точки зрения участников.

«Всё многообразие экономических интересов, которые следует учитывать в процессе управления, может быть сведено в следующие группы:

• федеральные интересы (связанные с задачами реализации федеральных программ и развития экономики страны);
• региональные интересы (связанные с обеспечением сбалансированного, комплексного развития региона в целом и его активного участия в межрегиональном взаимодействии при решении государственных проблем);
• интересы предприятий и организаций различных форм собственности, получающие выражение в осуществлении внутри- и межрегиональных экономических связей;
• интересы населения, представленные различными общественными организациями» [11].

Стратегирование на региональном уровне: интересы государства, бизнеса и населения

В нашей работе основное внимание мы уделяем вопросам стратегирования на региональном уровне. Поэтому федеральные и региональные интересы будут рассмотрены нами как консолидированный государственный интерес. Таким образом, мы принимаем во внимание интересы трех групп участников: государственные интересы; интересы частного бизнеса; интересы населения.

Рассмотрим, какими представлениями о понятии «стратегирование» руководствуются представители каждой группы интересов.

На современном этапе исследования проблем социально-экономического развития России достаточно часто можно столкнуться с понятиями «стратегия» и «стратегическое планирование». Однако, на наш взгляд, существуют некоторые различия в определении этих понятий с точки зрения законодательства, с точки зрения экономической науки, с управленческой и обывательской. Можно полагать, что актуальным будет проведение анализа различных подходов к пониманию стратегирования и выявление общих принципов построения стратегии развития, с учетов интересов всех уровней.

В Федеральном законе № 172-ФЗ от 28.06.2014 г. «О стратегическом планировании в Российской Федерации» в пункте 1 статье 3 закреплены понятия «стратегическое планирование» и «стратегия социально-экономического развития». Так, под стратегическим планированием понимается деятельность участников стратегического планирования по целеполаганию, прогнозированию, планированию и программированию социально-экономического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, отраслей  экономики и сфер государственного и муниципального управления, обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, направленная на решение задач устойчивого социально-экономического развития Российской Федерации и муниципальных образований и обеспечение национальной безопасности Российской Федерации [12]. То есть, можно сделать вывод, что стратегическое планирование есть некое желаемое состояние важнейших сфер развития России, а также меры, направленные на достижение этого состояния.

В пункте 24 статьи 3 вышеуказанного закона приведено понятие «стратегия социально-экономического развития Российской федерации». Под ним понимается документ стратегического планирования, содержащий систему долгосрочных приоритетов, целей и задач государственного управления, направленных на обеспечение устойчивого и сбалансированного социально-экономического развития Российской Федерации.

Проведем анализ современных подходов к определению сущности процесса стратегирования с точки зрения законодательства. Стоит отметить, что на законодательном уровне достаточно полно рассматриваются участники стратегирования. В законе перечислены и интересы государства, и интересы частного бизнеса, и интересы населения. Однако, стоит обратить особое внимание на формулировку «задачи устойчивого социально-экономического развития Российской Федерации». Такая формулировка размыто трактует планово-прогнозную деятельность по стратегированию. То есть любая деятельность, имеющая цель, план, задачи и некую программу, может быть отнесена к стратегическому планированию. Но нельзя однозначно утверждать, что данная деятельность будет нести какую-либо полезность для социально-экономического развития России. Нами проанализированы тенденции изменения величины регионального бюджета на примере Новосибирской области. С точки зрения величины доходов в рублях рост величины бюджета носит устойчивый и стабильный характер. Однако, если мы, в целях исключения российской инфляции, проведем пересчет сумм дохода по курсу USD, то мы увидим, что такое развитие устойчивого характера не имеет. Кроме того, устойчивое развитие может быть, как в сторону роста, так и в сторону снижения. Таким образом, с точки зрения рассматриваемого закона эффективной стратегией будет та стратегия, в которой фактические показатели сошлись с плановыми. Это могут быть любые показатели, не связанные с интересами субъектов. В практике государственного управления довольно часто чиновники вынуждены изначально ставить в проект те показатели, за которые можно отчитаться. Это вынуждает государственные органы действовать формально, не учитывая интересы других групп субъектов.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что положительными чертами законодательного подхода к определению стратегирования является то, что в законе закреплены общие понятия и принципы стратегирования на федеральном уровне, закон общедоступен, кроме того, он прописывает основные права и обязанности участников стратегического планирования на всех уровнях. К минусам такого подхода можно отнести то, что закон носит формальный характер, не учитывающий интересы всех уровней, хотя они там кратко упоминаются, помимо этого нет официального толкования закона, единообразной практики его применения, что позволяет подстраивать свою деятельность под его требования или же наоборот, трактовать законодательные положения в свою пользу.

В экономической литературе смешиваются границы понятий «стратегическое планирование» и «стратегическое управление», можно сказать, что одно является неотъемлемой частью другого. Стоит отметить, что в научной среде существует многообразие всевозможных терминов, понятий и определений. Стратегическое управление представляет собой единый процесс разработки и реализации основных программных документов стратегического планирования, систему управленческих действий, направленных на обеспечение достижения стратегических целей в условиях изменений внешней и внутренней среды [13]. Отсюда мы видим, что в определении стратегирования с точки зрения экономической науки категории интересов не сформулированы, т.е. изучается сам процесс, в котором учитываются факторы изменения среды, действия, направленные на достижение целей, но не раскрывается содержание целей, как важное для выделенных групп участников. В целом, в экономических исследованиях не дается инструкций к действию – только изучение процесса. Из плюсов такого подхода можно отметить, что при разработке понятий учитывается история и практика их применения, опыт зарубежных государств, национальный опыт.

Управленческая точка зрения позволяет взглянуть на стратегирование глазами топ-менеджмента частного бизнеса. С управленческой точки зрения стратегию (стратегический менеджмент) можно определить, как комплекс стратегических управленческих решений, определяющих долговременное развитие организации, а также конкретных действий, обеспечивающих быстрое реагирование предприятия на изменение внешней конъюнктуры, которое может повлечь за собой необходимость стратегического маневра, пересмотр целей и корректировку общего направления развития [14]. В данной формулировке не учитываются интересы всех групп участников, а только интересы частного бизнеса. Данную формулировку можно использовать только с точки зрения и в интересах бизнеса. Стратегирование здесь понимается как процесс, возможно длительный, но не прибыльный, т.е. можно вложить денежные средства в проект продолжительностью 10 лет и окупать его на протяжении 40 лет. С точки зрения этого определения будет обеспечено долгосрочное существование, однако определение не учитывает убытки, альтернативные издержки, отсутствие ликвидности капитала. Из положительных сторон данного определения стоит отметить, что данный подход обращает внимание на то, что стратегия в ходе ее осуществления может быть пересмотрена с учетом изменяющихся внешних и внутренних факторов. Это объясняется готовностью бизнеса оперативно реагировать на малейшие изменения рынка, что обеспечивает эффективность топ-менеджмента.

Если рассматривать обывательскую точку зрения, то самым очевидным будет обратиться к общедоступному источнику информации. Например, словарь Даля рассматривает стратегию как науку войны, ученье о лучшем расположении и употреблении всех военных сил и средств [15]. Таким образом, можно сделать вывод для простого обывателя под стратегией или стратегическим планированием может пониматься все, что угодно. Человек может понимать стратегию в зависимости от сферы своей деятельности, уровня образования и эрудированности.

Результаты исследования

Рассмотрим, каким образом стратегирование реализуется на региональном уровне. Для оценки эффективности стратегирования возьмем данные об исполнении бюджета Новосибирской области за период с 2006 г. по 2017 г., так как эти данные отражают рост или снижение экономического благосостояния региона. В табл. 1 приведены данные о доходах, расходах, а также о дефиците/профиците бюджета Новосибирской области.

Таблица 1 — Исполненный бюджет Новосибирской области за 2006-2017 гг. [16]

На основе данных табл. 1 построим диаграмму (Рис. 1) динамики соотношения дефицита и профицита исполненных бюджетов Новосибирской области за 2006-2017 гг. Мы намеренно взяли данные с 2006 года, это позволит сравнить состояние региональной экономики с учетом докризисного и кризисного периодов.

Рис. 1. Динамика соотношения дефицита и профицита исполненных бюджетов Новосибирской области

Как видно из диаграммы (рис. 1) прослеживается устойчивая тенденция к росту благосостояния Новосибирской области. Доходы области устойчиво растут. С точки зрения государственного подхода такую тенденцию можно назвать устойчивой.  Как видно из диаграммы кризис 2008 года не оказал серьезного влияния на долгосрочный рост. И уже в 2010 году мы видим показатели бюджета на уровне, более высоком, чем в 2006-2008 году. Однако, стоит вспомнить, что положение России на международной арене за период с 2006 г. по 2017 г. претерпевало значительные изменения: экономический кризис, введенные в отношении России санкции Соединенных Штатов и Евросоюза, присоединение Крыма, рост инфляции – все это влияло на колебания курса национальной валюты, и, соответственно, на благосостояние регионов России. Поскольку наше исследование исходит из необходимости привести динамику показателей национального благосостояния в соответствие с глобальными тенденциями, в таблице 2 приведены данные о доходах и расходах бюджета Новосибирской области в пересчете на курс доллара США (USD).

Таблица 2 — Исполненный бюджет Новосибирской области за период 2006-2017 гг. в USD

В таблице 2 указан среднегодовой курс американского доллара по данным ЦБ. Как мы видим, с 2014 года, на фоне ослабления курса рубля на глобальном рынке, наметилась отрицательная тенденция изменения доходов и расходов бюджета Новосибирской области в долларовом эквиваленте. Это означает, что при полном соответствии экономических мер, предпринимаемых государством, принятому пониманию «успешной» стратегии, объем глобального перераспределяемого продукта снизился. На глобальной карте современной экономики область стала беднее.

Рис. 2. Динамика соотношения дефицита и профицита исполненных бюджетов Новосибирской области в эквиваленте USD

При анализе этих данных, мы видим (рис. 2), что в такой ситуации тенденция роста не прослеживается. Напротив, в 2009 г. доходы (а соответственно, и расходы) бюджета значительно снизились. Позднее, с 2010 г. по 2013 г., доходы бюджета снова растут, однако, с 2014 г. по 2016 г. наблюдается тенденция к снижению уровня экономического благосостояния области. И только в 2017 г. доходы снова начали расти, но достигли только уровня кризиса 2009 г. Это означает, что падение национальной валюты не только нивелировало тенденцию к росту, наметившеюся в 2010, но и откинуло ценность регионального продукта на глобальном уровне ниже, чем мировой финансовый кризис.

Рассмотрим график сальдо бюджета Новосибирской области, включив также для наглядности данные с 2006 года. В целом кривая колебаний сальдо Новосибирской области выглядит следующим образом (Рис. 3).

Рис. 3. Кривая сальдо исполненных бюджетов Новосибирской области 2006-2017 гг. тыс. USD

Рост нефтяных цен позволял увеличивать расходную часть бюджета, сохраняя профицит. Таким образом, внешнеторговая деятельность позволяла аккумулировать средства внутри государства. Рост величины бюджета с 2010 года не несет при этом инерции профицита бюджета (Рис. 1). Напротив, при росте величины бюджета в рублях, ценность регионального продукта на глобальном рынке снижается.

Рассмотрим, как приведенные выше изменения влияют на благосостояние жителей Новосибирской области. Для оценки уровня жизни населения области возьмем показатель среднедушевого дохода за период с 2006 г. по 2017 г. (табл. 3).

Таблица 3. Среднедушевые доходы населения Новосибирской области за 2006-2017 гг. [17]

Рис. 4. Динамика среднедушевых доходов Новосибирской области 2004-2017 гг. в рублях.

Как видно из рисунка 4, если не учитывать колебания курса национальной валюты уровень внутренней инфляции, можно проследить устойчивую тенденцию к росту доходов населения, а соответственно, можно судить о росте уровня жизни людей. Такая тенденция также подходит под понятие устойчивого роста. Однако, если так же пересчитать доходы населения в USD, мы видим, что в целом с 2006 г. по 2013 г. прослеживается тенденция к росту доходов, с небольшим снижением в 2009 г. С 2013 г. наблюдается иная картина – уровень доходов резко снизился, достигнув в 2016 г. уровень доходов 2007 г., и только в 2017 г. наметилось незначительное увеличение доходов населения, не достигшее даже уровня доходов в 2009 г. (Рис. 5).

Рис. 5. Динамика среднедушевых доходов населения 2006-2017 гг. в рублях

Рассмотрим, как менялось благосостояние частного бизнеса в Новосибирской области. Для оценки возьмем данные о суммах перечисленного в бюджет Новосибирской области налога на прибыль организаций. Эти данные позволят судить о прибыли организаций Новосибирской области, исходя из размера ставки налога на прибыль, зачисляемого в бюджет Новосибирской области (табл. 4).

Таблица 4 — Прибыль организаций Новосибирской области за период с 2006 г. по 2017 г.

В таблице 4 представлены данные с учетом изменения структуры налога на прибыль в 2009 году, а также в пересчете на американский доллар. Тенденции развития бизнеса Новосибирской области представлены на графике (Рис. 6).

Рис. 6. Соотношение динамик доходов бюджета Новосибирской области и прибыли компаний 2006-2017 гг. в рублях

Из рисунка 6 следует, что наблюдается устойчивая тенденция к росту рублевой прибыли организаций, частный бизнес в области процветает, доходы растут. Но если обратиться к рисунку 7, который показывает колебания прибыли организаций в пересчете в USD, можно увидеть, что в 2008-2009 гг. прибыль организаций в Новосибирской области резко снизилась. Наметившаяся в 2010 г. тенденция к росту прибыли достигла максимума в 2013 г., затем уровень прибыли также снижался и в 2015 г. достиг своего минимума, став ниже, чем в 2006 г. К 2017 г. снова наметились положительные тенденции. Но уровень в 2017 г. прибыли частного бизнеса не достиг даже уровня 2008 г.

Рис. 7. Соотношение динамик доходов бюджета Новосибирской области и прибыли компаний 2006-2017 гг. в USD

Для того, чтобы сделать выводы, по итогам анализа вышеприведенных данных, объединим основные показатели в сводную таблицу (табл. 5). Чтобы иметь возможность отразить тенденции экономического развития всех участников региональной экономики НСО на одном графике, добавим данные: максимальную величину соответствующего показателя возьмем за 100 %, остальные измерим в процентах к максимальному уровню.

Таблица 5 — Сводная таблица удельного веса в % от максимального значения показателя в USD в 2006-2017 гг.

Если начертить графики колебаний уровня доходов Новосибирской области, доходов населения области и прибыли организаций области, можно увидеть следующую картину (рис. 8).

Рис. 8. Кривая колебаний уровня доходов Новосибирской области, доходов населения области и прибыли организаций области в % к максимуму за 2006-2017 гг.

Полученный график напоминает стохастический осциллятор — индикатор, применяемый при техническом анализе колебания рыночных цен. Однако в случае с нашим графиком он скорее отображает колебание внутрирегиональной ценности в глобальном эквиваленте. На нашем графике кривая изменения величины прибыли компаний в Новосибирской области в первую очередь реагирует на рост или падение двух других показателей. В стохастическом осцилляторе такой сигнал подает кривая, учитывающая изменения величины в сравнении со средним значением в краткосрочном периоде.

Можно сделать вывод о том, что частный бизнес быстрее реагирует на изменения внешних и внутренних факторов. На наш взгляд, бизнес не просто первым из всех участников регионального стратегического процесса реагирует на изменение глобальной конъюнктуры, но и выполняет функцию двигателя тенденций. График прибыли организаций быстрее достигает своего максимума или минимума. Таким образом можно сделать вывод, что благосостояние области и населения можно поставить в зависимость от темпов роста частного бизнеса. Мы видим, что, если растет прибыль организаций Новосибирской области, следом растут и доходы области, и доходы населения. Но, также доходы области и населения падают вслед за падением уровня прибыли бизнеса. Следовательно, при построении стратегии развития региона, важно понимать, что эта стратегия должна обеспечивать устойчивое развитие бизнеса, производящего товары и оказывающего услуги на межрегиональном рынке. В условиях глобальной экономики важно не только сохранять тенденции роста в национальной валюте, но и в пересчете на глобальную ценность произведенного продукта.

Важнейшим фактором при разработке стратегии и в интересах государства, и в интересах населения, и в интересах бизнеса, является рассмотрение бизнеса в качестве флагмана экономического развития региона или муниципального образования. Бизнес, в отличие от государства (в виде неналоговых поступлений) и населения (в виде трудовых ресурсов) способен существенно увеличить приток финансовых средств в регион извне, обеспечивая тем самым рост бюджета за счет налоговых поступлений, рост среднедушевых доходов населения за счет создания рабочих мест и перераспределения оборотных средств. Таким образом, концепция разработки региональной стратегии должно включать: рост доходов населения в глобальном эквиваленте; ориентированность на удовлетворение потребности бизнеса; рост стоимостного выражения доходов и расходов регионального бюджета в глобальном эквиваленте

Понятие «стратегирование» можно условно дополнить в первую очередь ориентацией на интересы населения, и во вторую очередь — осознанием того факта, что именно бизнес в России сегодня способен противостоять многочисленным рискам глобального миропорядка. Отдельной проблемой, требующей дальнейших исследований является изучение роли глобальных корпораций и их влияния на степень монополизации мировой экономики. Государству же в таком случае отводится роль регулятора экономических отношений в интересах бизнеса.

Выводы

Проведенный анализ показал взаимозависимость интересов участников процесса регионального стратегирования, где главенствующая роль отводится экономическим интересам бизнеса. Государство выполняет регулирующую роль для развития бизнеса и следует тенденциям динамики прибыли частных компаний. Рост прибыли бизнеса приводит к росту бюджета региона, что в свою очередь отражается на росте среднедушевого дохода населения. Снижение прибыли компаний региона ведет к снижению объема регионального бюджета и падению среднедушевого дохода.

Проведенный анализ показал, что ни один подход к определению сущности процессов стратегирования не учитывает возрастающую роль международной конкуренции. Это понимание процесса стратегирования обособляет экономику региона от глобального рынка, что, на наш взгляд, не совсем верно, учитывая современные тенденции глобализации. Другим важнейшим аспектом современного понимания процессов стратегирования является отсутствие выраженной ориентированности на интересы населения, как конечного потребителя результатов экономического развития государства и бизнеса.

Таким образом, необходимо дальнейшее изучение взаимозависимости роли всех участников регионального экономического процесса для достижения устойчивого экономического развития в условиях глобальной конкуренции.

Список литературы:

1. Аганбегян А.Г. О преодолении стагнации, рецессии и достижении пятипроцентного роста // Экономическое возрождение России. — 2019. — № 2 (60). — С. 17-23.
2. Бухвальд Е.М. Стратегическое планирование — институциональная основа перехода к устойчивому развитию российской экономики // Федерализм. — 2016. — № 1. — С. 19-30.
3. Кузык Б.Н. О формировании системы стратегического управления модернизацией и развитием российской экономики // Экономические стратегии. — 2014. — Т. 16. — № 2 (118). — С. 24-29.
4. Лексин В.Н. Стратегическое целеполагание в структуре государственного управления // Проблемы теории и практики управления. — 2017. — №5. — С. 8-20.
5. Климанов В.В., Сафина А.И. Вариативность в документах стратегического планирования в стране // Менеджмент и бизнес-администрирование. — 2017. — №1. — С. 46-65.
6. Минакир П.А. «Стратегия пространственного развития» в интерьере концепций пространственной организации экономики // Пространственная экономика. — 2018. — № 4. — С.8–20.
7. Маршалова А.С., Новосёлов А.С. Методологические проблемы формирования новой системы регионального управления // Регион: экономика и социология. — 2012. — № 1. — С.40-58.
8. Селиверстов В.Е. Сибирская школа стратегического планирования / под ред. В.В. Кулешова. — Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2016. – 199 с.
9. Кулаев А.П., Казак А.А. Стратегическое планирование в Российской Федерации: плюсы, вопросы и проблемы // Вестник НГУЭУ. — 2016. — № 3. — С.70-83.
10. Новоселов А.С., Маршалова А.С., Ждан Г.В. Роль институциональной системы управления в реализации комплексного подхода к развитию территории // Регион: экономика и социология. – 2018. — №1. – С.3-31.
11. Стратегическое управление региональным и муниципальным развитием / под ред. А.С. Новоселова. В.Е. Селиверстова. – Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2018. – 496 с.
12. Федеральный закон № 172-ФЗ от 28.06.2014 г. «О стратегическом планировании в Российской Федерации». — URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_164841/
13. Региональное и муниципальное управление социально-экономическим развитием в Сибирском федеральном округе / под ред. А.С. Новоселова. – Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2014. – 400 с.
14. Маврина И.Н. Стратегический менеджмент. – Екатеринбург: УрФУ, 2014. – 132 с.
15. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка [Электронный ресурс] – Вологда: ВОУНБ, 2012. — URL: http://www.booksite.ru/fulltext/dal/dall/index.htm
16. Официальный сайт Новосибирской области — URL: http://nso.ru
17. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации. — URL: http://www.gks.ru

References:

1. Aganbegyan A.G. On Overcoming Stagnation, Recession and Achieving Five Percent Growth [O preodolenii stagnatsii, retsessii i dostizhenii pyatiprotsentnogo rosta]// Economic Revival of Russia. — 2019 .— No. 2 (60). — S. 17-23.
2. Bukhval’d Ye.M.Strategic planning — the institutional basis for the transition to sustainable development of the Russian economy [Strategicheskoye planirovaniye — institutsional’naya osnova perekhoda k ustoychivomu razvitiyu rossiyskoy ekonomiki]// Federalism. — 2016. — No. 1. — S. 19-30.
3. Kuzyk B.N. On the formation of a strategic management system for modernization and development of the Russian economy [O formirovanii sistemy strategicheskogo upravleniya modernizatsiyey i razvitiyem rossiyskoy ekonomiki]// Economic strategies. — 2014. — T. 16. — No. 2 (118). — S. 24-29.
4. Leksin V.N. Strategic goal setting in the structure of public administration [Strategicheskoye tselepolaganiye v strukture gosudarstvennogo upravleniya]// Problems of management theory and practice. — 2017. — No. 5. — S. 8-20.
5. Klimanov V.V., Safina A.I. Variability in strategic planning documents in the country [Variativnost’ v dokumentakh strategicheskogo planirovaniya v strane]// Management and Business Administration. — 2017. — No. 1. — S. 46-65.
6. Minakir P.A. «The strategy of spatial development» in the interior of the concepts of the spatial organization of the economy [«Strategiya prostranstvennogo razvitiya» v inter’yere kontseptsiy prostranstvennoy organizatsii ekonomiki]// Spatial Economics. — 2018. — No. 4. — S.8–20.
7. Marshalova A.S., Novosolov A.S. Methodological problems of the formation of a new regional management system [Metodologicheskiye problemy formirovaniya novoy sistemy regional’nogo upravleniya]// Region: economics and sociology. — 2012. — No. 1. — P.40-58.
8. Seliverstov V.Ye. Siberian School of Strategic Planning [Sibirskaya shkola strategicheskogo planirovaniya]/ Ed. V.V. Kuleshov. — Novosibirsk: IEOPP SB RAS, 2016 .— 199 p.
9. Kulayev A.P., Kazak A.A. Strategic planning in the Russian Federation: advantages, questions and problems [Strategicheskoye planirovaniye v Rossiyskoy Federatsii: plyusy, voprosy i problemy]// Bulletin of NSUU. — 2016. — No. 3. — S.70-83.
10. Novoselov A.S., Marshalova A.S., Zhdan G.V. The role of the institutional management system in implementing an integrated approach to the development of the territory [Rol’ institutsional’noy sistemy upravleniya v realizatsii kompleksnogo podkhoda k razvitiyu territorii]// Region: economics and sociology. — 2018. — No. 1. — S.3-31.
11. Strategic management of regional and municipal development [Strategicheskoye upravleniye regional’nym i munitsipal’nym razvitiyem]/ ed. A.S. Novoselov. V.E. Seliverstov. — Novosibirsk: IEOPP SB RAS, 2018 .— 496 p.
12. Federal Law No. 172-FZ of June 28, 2014 on Strategic Planning in the Russian Federation [O strategicheskom planirovanii v Rossiyskoy Federatsii]. — URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_164841/
13. Regional and municipal management of socio-economic development in the Siberian Federal District [Regional’noye i munitsipal’noye upravleniye sotsial’no-ekonomicheskim razvitiyem v Sibirskom federal’nom okruge]/ ed. A.S. Novoselov. — Novosibirsk: IEOPP SB RAS, 2014 .— 400 p.
14. Mavrina I.N. Strategic Management [Strategicheskiy menedzhment]. — Yekaterinburg: UrFU, 2014 .— 132 p.
15. Dal’ V. I. Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language [Tolkovyy slovar’ zhivogo velikorusskogo yazyka] — Vologda: VOUNB, 2012. — URL: http://www.booksite.ru/fulltext/dal/dall/index.htm
16. The official website of the Novosibirsk Region — URL: http://www.nso.ru
17. The official website of the Federal State Statistics Service of the Russian Federation. — URL: http://www.gks.ru